Когда у знакомого человека на лице – похоронное выражение, невольно спросишь: "Что-то случилось?"… Не буду о подробностях нашего разговора. Но врезалось гордое: "Я такая ранимая…" Она говорила об этой своей черте как о какой-то доблести. И потом, в последующих наших случайных встречах, как бы подтверждала свою оценку: быть ранимой – это как знак качества. "А по-другому не могу" - почти с упоением.
С одной стороны – умение чувствовать обостренно – признак высокоорганизованной материи, человека. Переживать, чувствовать может лишь человек, вроде. (Хотя проводила когда-то "эксперимент". Ездила в гости к родителям на Кубань. Было у них три кошки. Два кота Василия и Мурка. Один Вася – старый. На него не обращали внимания, всю любовь – молодым собратьям. Жалко мне было "старичка", уж я его баловала, холила. И он привык, ластился. А тут зову: "Вася, Вася", а когда прибегает он, глажу и разговариваю с "юнцом" Василием. И увидела: плохо "старику". Страдает он. Стыдно стало за свой эксперимент. "Не, Василий, ты у меня все равно самый любимый…")
С другой стороны, ранимость – это уязвимость, слабое место человека. Незащищенность. Любой может при желании (легко!) сделать больно.
На мой взгляд, в сверхранимости – ничего хорошего (что я и втолковывала своей знакомой). И с этим надо как-то бороться, работать над собой, чтобы не представлять из себя комок страданий…
С одной стороны – умение чувствовать обостренно – признак высокоорганизованной материи, человека. Переживать, чувствовать может лишь человек, вроде. (Хотя проводила когда-то "эксперимент". Ездила в гости к родителям на Кубань. Было у них три кошки. Два кота Василия и Мурка. Один Вася – старый. На него не обращали внимания, всю любовь – молодым собратьям. Жалко мне было "старичка", уж я его баловала, холила. И он привык, ластился. А тут зову: "Вася, Вася", а когда прибегает он, глажу и разговариваю с "юнцом" Василием. И увидела: плохо "старику". Страдает он. Стыдно стало за свой эксперимент. "Не, Василий, ты у меня все равно самый любимый…")
С другой стороны, ранимость – это уязвимость, слабое место человека. Незащищенность. Любой может при желании (легко!) сделать больно.
На мой взгляд, в сверхранимости – ничего хорошего (что я и втолковывала своей знакомой). И с этим надо как-то бороться, работать над собой, чтобы не представлять из себя комок страданий…
У человека нет другого выбора – он должен быть человеком. Е. Лец.
