На один летний месяц и на одну зимнюю неделю нас с сестрой сдавали бабушке и тете Кате, и там было довольно скучно, вокруг жили одни бабки и редкие дедки, и я долго не могла взять в толк, че нас родители выпихивают из дома, пока не родила дочку)))).
Свежий воздух, свой дом, гуляйте в палисадничке! Че там в нем гулять, спрашивается…Мы ловили кота, кутали его как младенчика, клали спеленутого(с головой!) беднягу в лукошко, подвешенное к потолку и качали нараспев: «Ааа-а, ааа-а!» Кот стоически терпел. Потом выпрастывался из пеленок, говорил нам «Дуры!» и убегал.
Одно из развлечений – кино, желательно индийское. В кинотеатре тетя Катя реагировала с живостью пятилетнего ребенка на злодейства главнегодяя (ровно такую же реакцию я наблюдала у детей на спектаклях в Глобусе, когда они вскакивали с мест и кричали главгерою, которому строил козни антагонист: «Не верь ему!! Не верь!!!! Его надо убить!!!!»). Вот тетя Катя разве что с места не вскакивала, но когда индийский подлец коварно улыбался в усы, и вслух замыщлял каверзу против радж капура (или кого там), тетя Катя негодовала громко и вслух: «Ага! Как же!!!! Ишь, размечтался! Сволочь такая, надо же…». Взрослая, немолодая женщина. Громко и вслух. На нас оборачивались, а мы с сестрой сгорали от стыда. Действительно, дуры..
Тетя Катя нас любила и заботилась о нас, например, зимой выкидывались легкомысленные шапки, наши родители обзывались молодыми дураками, и на наши репы водружались шали, да-да, самовязанные пуховые шали. В таких и вправду только в палисадничке гулять. Вдобавок кололись щеки, и вообще – как будто война, а у нас в доме госпиталь, и мы только что привезли на саночках с колонки воду для раненых бойцов. Но никакие доводы, никакое раненое «пить, пить..» не могли сбить тетю Катю с ее понятий и принципов. Или ты идешь в шали на башке, или вообще никуда не идешь.
А потом мы выросли и виделись нечасто, а потом редко, а потом совсем редко. А потом она умерла. И, конечно, это нормально, смерть это тоже часть жизни, и так будет со всеми и уж кто-кто, «..а она слава Богу, пожила!». Но все равно…
Шелестом листьев
Пробивается к сердцу
Дыханье ветра