Ответ на сообщение Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в. Графика и Слововедение. пользователя АлександрЛ

Фрагмент 2 (стр.180):
" Все это крайне затрудняло чтение рукописи, и Мусин-Пушкин опасался допустить
ошибки, подобные той, какую сделал Щербатов при разборе грамоты новгородцев
князю Ярославу («по что отъял еси поле, заячь и Миловцы?» вместо «по что отъял
еси поле заячьими ловцы?»). О трудностях, сопровождавших разбор рукописи, мы
можем судить и без ссылок на самопризнания Мусина-Пушкина, боявшегося разделить
участь Щербатова."

К о м м е н т а р и й. Уважаемый Н.М.Дылевский и на секунду не может допустить той мысли, что все "самопризннания" ушлого графа А.И.Мусина-Пушкина могли являться элементом игры (большой Игры). Иными словами, своими публикациями 1790-х гг. граф А.И.Мусин-Пушкин подготавливал читающую публику к восприятию очередной и итоговой публикации - книги "Слово о полку Игореве".
Любопытно, что кн. М.М.Щербатов, о котором как бы вскользь обмолвился граф А.И.Мусин-Пушкин, являлся соседом графу по родовому имению (под Ярославлем). Более того, кн. М.М.Щербатов для принятия участия в работе Уложенной коммиссии 1767 г. был делегирован именно Мусиными-Пушкиными. В о п р о с: случайной ли была "ошибка" кн. Щербатова? и не являются ли и князь и граф соучастниками в одной "Большой Игре"?