Фрагмент 22 (стр.302-303):
"Вывод, который следует из этих наблюдений: Татищев обращался с
текстом Романова проекта - текстом предположительно вставным - в
характерной для него редакторской манере, не проводя различия
между ним и собственными текстами.
Можно, однако, задуматься, действительно ли текст в "древнем
наречии" был "оригиналом" Романова проекта. То есть, он действительно
мог быть первым текстом, записанным Татищевым. Но он был явным
"переводом" того проекта, который Татищев составлял в голове и,
конечно же, на современном ему самому языке. Излагая мысль
"древним наречием", Татищев утрачивал точность фраз. Перевод был
попыткой вернуть изначальную точность. Коль скоро так, то становится
понятным направленность редакторских вмешательств Татищева - он
стремился вернуть тексту ясность и отчётливость оригинального
замысла. Таким образом, второй вариант был не только обратным
переводом проекта, но и попыткой уточнить формулировки и идеи, по
необходимости расплывчато или неясно переданные на "древнем наречии".
Так в перевод попадают слова и обороты бюрократического обихода,
гораздо точнее передающие ту связанную с культурой делопроизводства
XVIII века структуру обсуждения проекта, которую изначально предлагал
Роман.
К тексту Романовского проекта в первой редакции Татищев также
присовокупил примечание (здесь оно под №429), которое впоследствии
существенно подправил для второй редакции. Вот этот текст:

<<Сие Романово предложение ни в одном манускрипте, которые я в руках
имел, не находится, а сообчил мне Еропкин выписанное и сказал, [что]
выписано в Новегороде из древнего летописца (...). Что же в местных
наследие одному старейшему сыну полагал, оное весьма изрядно, и если
бы сие тогда утвердили, то б, конечно, такого великаго вреда от татар не
приключилось.>>

Как видим, в первой редакции информатором без колебаний назван
Еропкин. Отсутствует указание на "древнее наречие" новгородского
летописца и весьма важное припоминание о совместном переводе отрывка
на современный язык.Отсутствуют также и заверения в том, что
информатор Татищева всем формам правления предпочитал монархию.
Еропкин просто не любил немецкие порядки."

К о м м е н т а р и й. Интересно сопоставить текст графа А.И.Мусина-Пушкинна из "Предисловия" к изданию "Слова" 1800 г. с фразами Татищева "древнее наречие", "древний летописец" и др. У Мусина-Пушкина находим: "Подлинная рукопись", "по своему почерку весьма древняя", "через старания свои и прозьбы къ знающимъ достаточно Российский языкъ дводилъ чрезъ несколько летъ приложенный переводъ до желанной ясности". Как видно, между двумя текстами в отдельных выражениях наблюдаются смысловые переклички-скрепы.
В о п р о с: мог ли граф А.И.Мусин-Пушкин познакомиться с архивным списком "Истории" В.Н.Татищева в её первой редакции до времени 1795 г.(самый поздний срок написания Екатерининской рукописи "Слова")?