Ответ на сообщение Re: "Слово о полку Игореве" и XVIII в. Графика и Слововедение. пользователя АлександрЛ
___________________________________________________________________
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Д. С. Лихачев. Вопросы атрибуции произведений древнерусской литературы.
................................(в кн.: ТОДРЛ, т. XVII, 1971)....................................
Фрагмент 1 (стр.18, 18, 19. 20, 21, 22):
"Исследователь древней русской литературы, решая вопрос об автор
стве, вынужден не отделять его от вопросов строения произведения, исто
рии его создания, определения времени его возникновения в целом и
в отдельных частях, от судьбы текста в последующее время, от вопроса
о сохранности авторского текста и т. д. Определяя автора того или иного
произведения, исследователь обязан точно оговаривать, в чем выразилось
это авторство, где и в каких частях оно проявилось полностью, а где
частично и т. д. Простая атрибуция произведения далеко не достаточна, —
надо каждый раз конкретно определять не только автора, но и его автор
скую работу.
Следовательно, применительно к древней русской литературе мы
должны сказать, что вопрос об атрибуции произведения есть частный
вопрос истории текста этого произведения.
(...) История древней русской литературы знает очень много примеров
недостаточно обоснованных атрибуций. Нередко болезненное стремление
к значительным выводам и «открытиям» без уравновешивающего это
стремление чувства научной ответственности приводит к поспешным,
хотя и эффектным выводам. Поскольку эффектные выводы легче всего
удаются на значительных произведениях, больше всего различного рода
атрибуций было сделано в отношении известнейших памятников. Кого
то\ько не предлагали, например, в авторы «Слова о полку Игореве»: Ми-
тусу, Бе\оволода Просовича, Кочкаря-милостника, Святослава Киевского,3
сына тысяцкого, самого князя Игоря и т. д.
(...) Очень часто исследователи, приписывающие то или иное произведение,
какому-либо известному автору, ограничиваются косвенными соображе
ниями, не приводя решающих аргументов. Необходимо прямо сказать,
что косвенные соображения, как много бы их ни было, не могут иметь
полной силы, особенно если эти косвенные соображения в свою очередь,
опираются на гипотезы и косвенные соображения.
(...) обще неприменимо или применимо с большими ограничениями.
В статье Л. Д. Опульской «Документальные источники атрибуции ли
тературных произведений» перечисляются данные, имеющие силу доку
ментального свидетельства о принадлежности произведения новой лите
ратуры тому или иному автору. Полезно привести эти данные и опреде
лить их применимость к произведениям древнерусской
литературы.
Первое документальное свидетельство — это «полная подпись, а также
подпись общеизвестным псевдонимом». Подписи в древней Руси до
XVII в. вообще не употреблялись. Надписывание же произведения в за
главии или в конечной приписке именем какого-либо книжника доказа
тельной силы иметь не может, так как при этом, с одной стороны, не
было, как мы уже отмечали выше, точного разграничения авторов, компи
ляторов, редакторов и переписчиков, а с другой стороны, произведение
могло быть приписано известному писателю (русскому или нерусскому)
для придания ему большей авторитетности.
Другим документальным свидетельством для новой литературы
Л. Д. Опульская считает составленные авторами списки собственных
произведений. Такого рода списки авторы древней Руси обычно не со
ставляли.
(...) в древней Руси известны подборки произведений одного автора,
переписывавшихся из рукописи в рукопись как единое целое, и включение
в эту подборку того или иного произведения составляет довольно силь
ное свидетельство в пользу принадлежности его тому же автору, что и
соседние, но полной доказательности это включение все же не имеет. До
нас дошли подборки сочинений Кирилла Туровского, Серапиона Влади
мирского, Пахомия Серба, Максима Грека, Ивана Пересветова, Ивана
Грозного, Ермолая Еразма, различных авторов (особенно часто пропо
ведников), однако при отсутствии других данных (хотя бы косвенных)
одно только включение в собрание сочинений не может быть убедитель
ным, так как известны подборки, которые делались не только по признаку
принадлежности произведений одному автору, но и по признаку их тема
тической близости. В подборку по признаку принадлежности сочинений
одному автору какой-нибудь из переписчиков мог легко вставить то или
иное заинтересовавшее его произведение, близкое по теме к остальным,
которое затем последующими переписчиками закрепилось в этом свое
образном «собрании сочинений».
(...) Иногда в своем точно установленном произведении автор
ссылается на другое произведение как на принадлежащее ему же или на
оборот: в произведении неатрибутированном дается ссылка на произведз-
ние атрибутированное как на принадлежащее ему же. Менее достоверны
отсылки и признания в заголовочной части произведения: «Того же инока
слово второе» или «Иное сказание того же списателя» и т. д. Меньшая
достоверность такого рода ссылок объясняется тем, что заголовочные
части произведений очень часто меняются переписчиками и компилято
рами. Перед нами, следовательно, не «автопризнание», а мнение перепис
чика или компилятора — мнение, вызванное при этом иногда чисто слу
чайными обстоятельствами, случайными его соображениями.
(...) Заканчивая вопрос о сравнении «документальных свидетельств» для
атрибуции в древней русской литературе и в новой русской литературе,
необходимо отметить, что свидетельств этих для древнерусской литера
туры значительно меньше. Каждое из свидетельств не может быть при
нято само по себе. Необходимо соотнести его со всеми другими данными.
Это, собственно, касается и новой литературы, но особенно следует учи
тывать это правило специалисту по древней русской литературе. Вот по
чему, забегая несколько вперед, скажем: установить принадлежность того
или иного произведения древнерусскому автору мы можем только в ре
зультате работы над историей текста изучаемого произведения. Только
убедительные свидетельства по истории текста могут быть и убедитель
ными же свидетельствами в пользу той или иной атрибуции. Еще раз
повторим: атрибутировать произведение, не зная истории его текста,
в древнерусской литературе невозможно. В этом, как мы уже говорили,
специфическая сторона проблемы атрибуции в исследованиях по древне
русской литературе".
К о м м е н т а р и й. Что можно определённого сказать об истории создания текста "Слово о полку Игореве", чтобы решить уже сегодня вопрос о его авторстве? - Ничего. У нас есть только две равноправные гипотезы о времени его написания: либо в XII в., либо в XVIII в.
""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
Д. С. Лихачев. Вопросы атрибуции произведений древнерусской литературы.
................................(в кн.: ТОДРЛ, т. XVII, 1971)....................................
Фрагмент 1 (стр.18, 18, 19. 20, 21, 22):
"Исследователь древней русской литературы, решая вопрос об автор
стве, вынужден не отделять его от вопросов строения произведения, исто
рии его создания, определения времени его возникновения в целом и
в отдельных частях, от судьбы текста в последующее время, от вопроса
о сохранности авторского текста и т. д. Определяя автора того или иного
произведения, исследователь обязан точно оговаривать, в чем выразилось
это авторство, где и в каких частях оно проявилось полностью, а где
частично и т. д. Простая атрибуция произведения далеко не достаточна, —
надо каждый раз конкретно определять не только автора, но и его автор
скую работу.
Следовательно, применительно к древней русской литературе мы
должны сказать, что вопрос об атрибуции произведения есть частный
вопрос истории текста этого произведения.
(...) История древней русской литературы знает очень много примеров
недостаточно обоснованных атрибуций. Нередко болезненное стремление
к значительным выводам и «открытиям» без уравновешивающего это
стремление чувства научной ответственности приводит к поспешным,
хотя и эффектным выводам. Поскольку эффектные выводы легче всего
удаются на значительных произведениях, больше всего различного рода
атрибуций было сделано в отношении известнейших памятников. Кого
то\ько не предлагали, например, в авторы «Слова о полку Игореве»: Ми-
тусу, Бе\оволода Просовича, Кочкаря-милостника, Святослава Киевского,3
сына тысяцкого, самого князя Игоря и т. д.
(...) Очень часто исследователи, приписывающие то или иное произведение,
какому-либо известному автору, ограничиваются косвенными соображе
ниями, не приводя решающих аргументов. Необходимо прямо сказать,
что косвенные соображения, как много бы их ни было, не могут иметь
полной силы, особенно если эти косвенные соображения в свою очередь,
опираются на гипотезы и косвенные соображения.
(...) обще неприменимо или применимо с большими ограничениями.
В статье Л. Д. Опульской «Документальные источники атрибуции ли
тературных произведений» перечисляются данные, имеющие силу доку
ментального свидетельства о принадлежности произведения новой лите
ратуры тому или иному автору. Полезно привести эти данные и опреде
лить их применимость к произведениям древнерусской
литературы.
Первое документальное свидетельство — это «полная подпись, а также
подпись общеизвестным псевдонимом». Подписи в древней Руси до
XVII в. вообще не употреблялись. Надписывание же произведения в за
главии или в конечной приписке именем какого-либо книжника доказа
тельной силы иметь не может, так как при этом, с одной стороны, не
было, как мы уже отмечали выше, точного разграничения авторов, компи
ляторов, редакторов и переписчиков, а с другой стороны, произведение
могло быть приписано известному писателю (русскому или нерусскому)
для придания ему большей авторитетности.
Другим документальным свидетельством для новой литературы
Л. Д. Опульская считает составленные авторами списки собственных
произведений. Такого рода списки авторы древней Руси обычно не со
ставляли.
(...) в древней Руси известны подборки произведений одного автора,
переписывавшихся из рукописи в рукопись как единое целое, и включение
в эту подборку того или иного произведения составляет довольно силь
ное свидетельство в пользу принадлежности его тому же автору, что и
соседние, но полной доказательности это включение все же не имеет. До
нас дошли подборки сочинений Кирилла Туровского, Серапиона Влади
мирского, Пахомия Серба, Максима Грека, Ивана Пересветова, Ивана
Грозного, Ермолая Еразма, различных авторов (особенно часто пропо
ведников), однако при отсутствии других данных (хотя бы косвенных)
одно только включение в собрание сочинений не может быть убедитель
ным, так как известны подборки, которые делались не только по признаку
принадлежности произведений одному автору, но и по признаку их тема
тической близости. В подборку по признаку принадлежности сочинений
одному автору какой-нибудь из переписчиков мог легко вставить то или
иное заинтересовавшее его произведение, близкое по теме к остальным,
которое затем последующими переписчиками закрепилось в этом свое
образном «собрании сочинений».
(...) Иногда в своем точно установленном произведении автор
ссылается на другое произведение как на принадлежащее ему же или на
оборот: в произведении неатрибутированном дается ссылка на произведз-
ние атрибутированное как на принадлежащее ему же. Менее достоверны
отсылки и признания в заголовочной части произведения: «Того же инока
слово второе» или «Иное сказание того же списателя» и т. д. Меньшая
достоверность такого рода ссылок объясняется тем, что заголовочные
части произведений очень часто меняются переписчиками и компилято
рами. Перед нами, следовательно, не «автопризнание», а мнение перепис
чика или компилятора — мнение, вызванное при этом иногда чисто слу
чайными обстоятельствами, случайными его соображениями.
(...) Заканчивая вопрос о сравнении «документальных свидетельств» для
атрибуции в древней русской литературе и в новой русской литературе,
необходимо отметить, что свидетельств этих для древнерусской литера
туры значительно меньше. Каждое из свидетельств не может быть при
нято само по себе. Необходимо соотнести его со всеми другими данными.
Это, собственно, касается и новой литературы, но особенно следует учи
тывать это правило специалисту по древней русской литературе. Вот по
чему, забегая несколько вперед, скажем: установить принадлежность того
или иного произведения древнерусскому автору мы можем только в ре
зультате работы над историей текста изучаемого произведения. Только
убедительные свидетельства по истории текста могут быть и убедитель
ными же свидетельствами в пользу той или иной атрибуции. Еще раз
повторим: атрибутировать произведение, не зная истории его текста,
в древнерусской литературе невозможно. В этом, как мы уже говорили,
специфическая сторона проблемы атрибуции в исследованиях по древне
русской литературе".
К о м м е н т а р и й. Что можно определённого сказать об истории создания текста "Слово о полку Игореве", чтобы решить уже сегодня вопрос о его авторстве? - Ничего. У нас есть только две равноправные гипотезы о времени его написания: либо в XII в., либо в XVIII в.
