Вообще-то я очень добрая.
Я спасла от гибели/болезни несколько голубей (развязала им лапки и вылечила одной ножку), несметные стаи котов и собак (а если честно - двух и одну), одного коня (качественно прочистила ему копыто) и одну первотёлку (раздоила хорошо, начинался мастит). Количество доведённых до аптек слепых и переведённых через дорогу бабушек превысило разумные нормы.
Но я до сих пор сомневаюсь в своей нездешней доброте. Мне кажется, я - всё-таки зверь, а не человек.
Ехали мы с сыном в жару на вонючем автобусе и пытались дышать около форточки. Сыну становилось плохо, и я попыталась открыть ещё и верхнюю фрамугу. Но вдруг обнаружила протестующую девушку-женщину с ребёнком на руках. Он лежал у неё на коленях в довольно тёплой одёжке, разомлевший, с красным лицом и тяжело спал. Я не стала открывать фрамугу, но довольно грубо перекинулась с маманей парой слов.
Всю оставшуюся дорогу я ловила себя на мысли, что в экстремальных условиях я, не задумываясь, перешагнула бы, и через эту девоньку, и через её малыша, и остальных до кучи и спасала бы ТОЛЬКО своего сына и себя. И ещё - про навязшее уже в зубах землетрясение - то, как, оказалась в мгновение ока во дворе, вцепившись мертвой хваткой в сыновью руку и обнаружила, что бросила дома своих котов. Любимых кота и кошку, которых мы, себе отказывая, холим и лелеем...
А вокруг тогда толпился народ, прижимая к груди какие-то клетки, пузатых котов и подзывая многочисленных собак.
Мне стыдно.
Но почему-то не очень
Я спасла от гибели/болезни несколько голубей (развязала им лапки и вылечила одной ножку), несметные стаи котов и собак (а если честно - двух и одну), одного коня (качественно прочистила ему копыто) и одну первотёлку (раздоила хорошо, начинался мастит). Количество доведённых до аптек слепых и переведённых через дорогу бабушек превысило разумные нормы.
Но я до сих пор сомневаюсь в своей нездешней доброте. Мне кажется, я - всё-таки зверь, а не человек.
Ехали мы с сыном в жару на вонючем автобусе и пытались дышать около форточки. Сыну становилось плохо, и я попыталась открыть ещё и верхнюю фрамугу. Но вдруг обнаружила протестующую девушку-женщину с ребёнком на руках. Он лежал у неё на коленях в довольно тёплой одёжке, разомлевший, с красным лицом и тяжело спал. Я не стала открывать фрамугу, но довольно грубо перекинулась с маманей парой слов.
Всю оставшуюся дорогу я ловила себя на мысли, что в экстремальных условиях я, не задумываясь, перешагнула бы, и через эту девоньку, и через её малыша, и остальных до кучи и спасала бы ТОЛЬКО своего сына и себя. И ещё - про навязшее уже в зубах землетрясение - то, как, оказалась в мгновение ока во дворе, вцепившись мертвой хваткой в сыновью руку и обнаружила, что бросила дома своих котов. Любимых кота и кошку, которых мы, себе отказывая, холим и лелеем...
А вокруг тогда толпился народ, прижимая к груди какие-то клетки, пузатых котов и подзывая многочисленных собак.
Мне стыдно.
Но почему-то не очень
