Показать скрытый текстПоловое влечение, совокупление, воспроизведение, наследственность, генетический дрейф и будущая эволюция — все это стохастические процессы. (То есть такие процессы, в которых из случайного набора событий некоторый «разум» или нечто, что можно было бы метафорически назвать разумом, выбирает конечный исход.) Интуитивно очевидно, что эти процессы перекрывают друг друга, как показано на нашей диаграмме; гак же очевидно, что «выбор» будущего происходит на каждом шагу этого пути5. Табу и мораль — это попытки племени управлять случайным элементом для того, чтобы формировать желаемое будущее.
«Мораль» пытается управлять стохастическим эволюционным процессом двумя способами — либо при помощи табу и заповедей вклиниваться между половым влечением и его удовлетворением (совокуплением), либо вклиниваться между совокуплением и воспроизведением. Второй случай представлен обычаем детоубийства — распространенной мерой контроля над рождаемостью — которому местные шаманы всегда придают магическое значение: для жертвенного умервщления, как правило, выбираются дети, которые перенесли родовую травму, или имеют родимые пятна, или близнецы, или как-либо еще «отмеченные богами». Безусловно, подлинной функцией подобных практик является контроль над рождаемостью; такие обычаи больше всего распространены на изолированных островах, где неуправляемое размножение привело бы к катастрофе. Иудаисгские табу, наоборот, разрабатывались с целью как можно эффективнее направить сексуальность на увеличение населения, так как древние евреи были окружены огромными и воинственными империями, стремящимися их завоевать; евреям требовалось больше мальчиков, чтобы вырастить из них солдат, и больше девочек, которые могли бы в будущем рожать новых мальчиков-солдат.
Самые идиотские и «суеверные» — с нашей нынешней рационалистической точки зрения — табу изначально имели какую-то первоначальную функцию. Например, самые «бессмысленно» сложные (негенетические) «инцестные» табу, благодаря которым практически каждый член племени становится сексуально недоступным для любого другого члена племени, первоначально стимулировали экзогамию (брак вне племени). Это способствовало образованию родственных связей между племенами и, таким образом, уменьшению числа военных конфликтов. Нечто напоминающее эту примитивную экзогамию существовало еще не так давно в виде обычая, предписывающего членам королевских семей искать жениха или невесту в других королевских семьях.
Конечно же, любая форма «морали» в некоторой степени обременительна для каждого, так как никто и никогда не имел в точности тот сексуальный импринт, которого желало от него племя. Более сложные тотемные культы (величающие себя «высшими религиями») учли этот момент, создав доктрины об искуплении. Они позволяют индивиду периодически получать ритуальное «прощение» за то, что он отступил от образа совершенного сексуального робота, созданного племенной моралью.
Смешно это или нет, но большая часть грехов, об отпущении которых одомашненные приматы просят своих священников, представляет собой то, что Кинси так точно назвал «нормальным поведением млекопитающего»6.
Скрыть текст