В ответ на: в каждом человеке с точки зрения его мыслей, т.е. восприятия изначально есть всё
ох да
Я до сих пор помню восемьдесят четвертый год.
Самиздатовская стопка грязных листков, у меня перед глазами даже пятна на страшных страницах – то ли чай, то ли пролили какую-то краску - что-то, должно быть, красили...
Мне было тринадцать лет, я ревела три дня там, куда могла спрятаться – в таулете, ночью тихо в кровати, в кустах.
А все из-за
«отдайте им Джулию, я готов скормить Джулию крысам!» Я как-то очень быстро поняла, что отдам крысам маму. Я отдам им старенькую бабушку, которая любит меня больше всех, мягкую, слабую, ее будут есть крысы, а я буду потом сидеть в тепле и есть конфеты, как тот герой.
И сестренку свою, если что, я тоже крысам отдам – наивную, с беззубым ртом, беленькую, маленькую, противную, бегает за мной доверчиво и надоедливо, а я отдам ее крысам, отдам, отдам! Были жуткие истерики, может, конечно, и переходный возраст, на биологии рассказывали про крыс – род грызунов, семейство мышей, длина хвоста равна длине тела, большинство крыс всеядны. Учительница так просто и невинно говорила про эту всеядность, что я заорала, заревела, вызвали маму, конечно, но я решила вопрос самостоятельно – договорилась с Богом, чтобы тот дал мне сил найти в себе силы, если что. А тут и папин друг, начинающий батюшка, дал книгу про страдания христиан на дыбах, так вдруг и я смогу, но это уже пошла отроческая глупость, но знаете, что?
С того «восемьдесят четвертого» никто меня ни разу не предал, никто не обидел и не оскорбил, потому что чего обижаться на того, которого ты уже – заранее – отдал крысам.
И смешно так читать тут про кисельные берега
- «там, где рефлексии, этические системы, социальные нормы, законы».
