Интересный аргумент в пользу Китая! Честно говоря, даже и не думал, что ханьский «шовинизм» можно «оправдать» извечностью догмы о срединном положении страны.
Почему тогда бы не вспомнить, что европейцы видят себя наследниками античности, особенно Рима? Наверное, это тоже определяет их ярко выраженный европоцентризм, осознание того, что Европа – это «цивилизация», а все остальное – так себе. Причем идея-то эта зародилась не вчера и даже не в средние века. Идет она, пожалуй, еще со времен Древней Греции («эллины – варвары»). Рим добавил в эту антитезу больше конкретности, усиленной четкой государственной структурой, особенностями культуры, быта и т.д. А Рим христианский добавил еще и понимание того, что «варвары» еще и «язычники». Или, по крайней мере, еретики. Но в любом случае – неверные. И если вспомнить, что часть Европы входила в империю Карла, другая часть – Священную «Римскую» империю, то преемственность в сознании вполне очевидна. Тем более что идею этой преемственности долго вдалбливали.
Через Рим христианский и протестантизм эта идея нашла отражение и в американской идее «богоизбранности» Америки и американской нации.
И что ж тогда странного, что Запад мнит себя мессией, эдаким светочем, призванным нести миру «истину Христовой веры» и (или) «ценностей демократии и цивилизации»? Или просто действовать себе на пользу, забывая о других? Отсюда и такое высокомерное и настороженное отношение ко всем, в том числе и к нам. Тем более что мы были рядом с ними, а Китай – далеко. По крайней мере, еще не столь давно был далеко.
Справедливости ради стоит заметить, что у нас в стране некие ретивые головы тоже любят порассуждать, что «Москва – третий Рим». Что, к слову, никогда не было официальной русской идеологией, а всего лишь льстивыми увещеваниями псковского монаха.
Насчет Корейской войны… А можно ли говорить об участии китайцев на нашей стороне? Вспомним, что формально войны между СССР и США не было. Не было ли участие китайских «народных добровольцев» лишь попыткой разыграть собственную геополитическую карту? Особенно при условии, что Штаты подошли вплотную к китайским границам. Тем более что Корея – давний лакомый кусочек для Китая. Не была ли эта страна просто отдана товарищем Сталиным в сферу китайского влияния?
Насчет стишков Мао – наверное, Вы не обратили внимание на мою оговорку о том, что эта публикация восходит к брежневским временам, когда отношения наших стран были не ахти какими. Соответственно, я допускал и допускаю возможности «натяжек» и смещения акцентов, однако же вряд ли слова советского военного советника были выдумкой.
Опять же, где противоречие между преклонение со стороны молодого Мао перед Сталиным и стишками? Можно быть поклонником идеи и даже личности и метолов этой личности, но при этом врагом страны, где эта личность живет. Вспомните массовую «бонапартоманию» в России, которая, как ни странно, дала многих прославленных полководцев и даже героев войны 1812 г. И одно дело молодой Мао 20-х годов – ученик Ленина и Сталина, и другое – товарищ Мао периода 30-х годов, председатель Совнаркома советских районов (с 31 г.), председатель крупнейшей компартии (с 43 г.) и т.д. Развивались события, развивался и Мао. Креп новый Китай, крепло осознание самостоятельности и особенности. И одно дело – учение Ленина на бумаге, другое – китайские реалии в жизни. Поначалу можно (и нужно!) было помнить о всевидящем оке товарища Сталина (которое под конец жизни вождя, поговаривают, Мао просто бесило), а потом можно было и забыть о новых советских лидерах с их амбициями и т.д.
Теперь о зависимости Турции – пардон, Османской империи. А Вы не преувеличиваете этот факт? Откровенно говоря, с трудом верится, что в первой половине 19 века Турция была лакомым кусочком для иностранных инвесторов. Ненадежная она в этом плане была страна! Тем более что правительство было довольно строптивым и периодически предпринимало шаги по модернизации страны с опорой на свои собственные силы – т.н. «танзимат» с конца 1830-х гг., приведший (при всей ограниченности) к улучшению экономической жизни и снижению доли импорта. Быть может, лучше говорить о финансовом давлении греков-фанариотов, которые ранее арендовали целые земли (Валахия и Молдова), собирали налоги, держались откупной системы, а в описываемое время аккумулировали капиталы в аналогах банков, частично вывозя их за границу, частично давая «в рост»? Другое дело – ситуация после войны, когда финансы были на пределе, экономика расшатана и т.д., следствием чего и стали займы во французских банках. Но это, повторюсь, уже после Крымской войны.
Участие же Османской империи в войне – скорее, просто реваншинский шаг, стремление вернут ранее утерянное, да погреть руки на российских неурядицах. Стремление беспроигрышное, с учетом англо-французской коалиции, с которой России тягаться было трудно. Англии же и Франции было выгодно вступить в войну после, т.с. «прощупав» силы России заочно.
К слову сказать, у Турции и Франции давние союзнические связи, еще со времен борьбы с империей Карла 5-го. Недаром, говорят, в турецком языке часть военных терминов – давние заимствования из французского!
Что же касается сравнительно легкой уступчивости турок на Сан-Стефанском конгрессе, то она легко объясняется стратегической необходимостью не портить совсем уж отношения с Россией, даже в условиях тогдашней слабости нашей страны. Дело тут не в какой-то особенной «порядочности» османов.
В целом же можно вспомнить, что Турция показала свои антирусские настроения в период младотурецкой революции, Первой мировой и т.д. Да и сейчас вон В.В. Жириновский порой поговаривает о том, что у турецкого империализма есть планы возрождения былой империи. А если вспомнить официальный национализм эпохи республики, то начнешь верить….
Насчет Ирана… А куда ему деваться было? Как ни крути, но у России все же потенциал был куда мощнее – какие уж тут возражения? И другое дело та же Англия с ее аппетитами и щупальцами по всей Земле, что рано или поздно привело бы к столкновению с Россией. А уж смотреть на иностранцев свысока англичане умели!
Ей-ей, такое впечатление складывается, что Вы просто приводите ряд известных фактов, которые говорят всего лишь о стремлении Запада отстаивать свои интересы, не церемонясь средствами и т.д. Не получается у Вас вывести системы. Или не хватает данных по истории стран Запада, или Вы просто не обращаете на них внимания. Опять же, почему-то Вы не берете во внимание ранние века Руси, но при этом говорите о «хронической» русофобии Запада.
Наверное, с таким же успехом можно говорить и об «окцидентофобии» у русских – благо, фактов и примеров найдется немало. Но на их основании можно ли говорить о некоей системе?
Кроме того, заявляя о «русофобии» как системе, почему-то Вы не уделяете внимания причинам этого явления, не рассматриваете ее особенности для каждой западной страны. Наверное, Вы все же слишком объединяете Запад. И вот, например, русофобия в Италии – чем не тема? Или в Испании? В итоге, получается схематично, а то и бездоказательно. Наверное, для Вас это больше вопрос веры? В таком случае, доказательства просто не нужны. Получается, мы просто упражняемся тут в игре в силлогизмы.
Кстати, а что там с реакцией Запада на «Норд-Ост»? Вы думали, что они бросятся увещевать чеченцев? Обычные дежурные слова, не более….
Но вернемся к сути разговора.
Западный обыватель и русские как образ «врага». А врага ли? Чужой – всегда ли враг? Может, чужой – это всего лишь чужой, другой, но не более? И если ставить тождество между этими понятиями, то и мы их видим как врагов – и примеров, как я говорил, найдем немало. А также и японцев и даже каких-нибудь папуасов.
О купце и вере я уже писал. Большой разницы, по большому счету, нет – верит ли купец или не верит. И если не верит, он просто честнее. Обирает себе и обирает. А если верит, но обирает… Простите, все доводы о вере тут просто бессмысленны! Опять же, опасен прецедент – «нагрешить» и тут же «покаяться», чтобы снова «грешить». А что, этого не было в истории Руси? Разве не было в вере купцов больше показного, больше «обряда», чем «веры»?
Наверное, тут куда порядочнее позиция томского предпринимателя П.И.Макушина, который не отказывался от своего (см. его письмо по поводу ареста в первые годы Советской власти), но при этом давал деньги на книги, библиотеки, школы и т.д.
Насчет социального состава русских капиталистов судить не возьмусь – данных под рукой у меня нет, а через «Яндекс» искать как-то не хочется. Замечу только, что в то время не было понятия «капиталист», а указывалась сословная принадлежность человека – «купец такой-то гильдии», «крестьянин», «мещанин» и т.д. И судить, насколько те или иные люди стали капиталистами или не стали я бы взялся лишь после основательной проработки источников, анализа данных и т.д. Сейчас не буду. Да и не хочется, если честно. В конце концов, Интернет – не диссертационный совет.
Позиция Витте, как Вы заметили, действительно была двойственна. Но не более, чем позиция любого русского реформатора. Да и, наверное, в любой другой стране тоже. И Петр был двойственен, и Екатерина (а та еще и лицемерка к тому же). И даже товарищ Сталин. Что ж тут мудреного – выбрать между старым и новым, «своим» и «чужим»? Особенно в условиях остро стоящего вопроса о необходимости скорейшей модернизации. И действовал тот же Витте чисто по-русски – раз и все тут.
О Столыпине. Ну – ей-ей! – не знаю, откуда у Вас такие сведения. Опять же, насколько я помню, реформа фактически не прошла (вызвав восторги большевиков и, кажется, кадетов), так о каком насаждении капитализма благодаря Столыпину можно говорить? Опять же, она, реформа, была ответом на уже шедший капитализм в деревне. Разве в 19 веке не было «мироедов»? Разве тогда не шел процесс расслоения общины и разорения крестьянства? Столыпин, надо полагать, лишь поспешил сделать упреждающий маневр, дабы насадить класс свободных земельных собственников, преданных престолу. А кроме того, у реформы была оборотная сторона – переселение малоземельных крестьян в Сибирь, цель т.с. стратегическая, чтобы освоить отдаленные территории и убрать недовольных.
Кстати, если уж зашла речь об этих двух реформаторах, то представьте же свою альтернативу – очень интересно было бы почитать.
Теперь самый сложный вопрос – о Сергие. Что мы о нем знаем? Только то, что представлено в летописях и церковной литературе. Естественно, и то, и другое не лишено апологетики (см. исследования о характере древнерусского летописания и отображения персонажей). Около десятка лет я не смотрел за исследованиями по истории Древней Руси и не могу назвать, есть ли хотя бы одна интересная работа о личности и деяниях Сергия, в которой он был бы представлен без ненужного умиления и не менее ненужного очернения. Если Вы назовете такую – буду весьма признателен!
Итак, вы ссылаетесь на Сергия. Насколько его роль в тогдашней жизни Руси была значима в действительности? Единства в стране не было, нации тоже не было (она и сейчас под вопросом – Иваныч, в частности, говорит, что нет). Великий князь Московский больше номинален, были и другие великие князья. Телеграфа нет, телефонов нет, Интернета тоже нет. Что донесли монастырские вестники и княжьи гонцы в качестве слов Сергия? Как эта информация была воспринята?
Опять же, если его роль была так велика, то почему некоторые русские земли никак не прореагировали на его слова? Почему тот же рязанский великий князь Олег вообще был готов выступить против Москвы?
Насколько церковь в то время была носителем национального начала? Термин весьма условный – я думаю, это заметно и понятен контекст, в котором он употреблен. Вспомним, что ордынские ханы поддерживали православие на Руси. Историки церкви признают, что ордынские времена были временами максимальной свободы церкви, ее самостоятельности и даже авторитета. Опять же, среди ордынской знати было немало христиан – пусть и несториан, т.е. еретиков с точки зрения православия. По мере становления Орды как государства уже нового типа, опирающегося не только на чисто кочевой уклад, но и на земледельческий отчасти тоже, христианство принимало и простые монгольские воины. И кто знает, не православие ли они принимали? И сколько их было? И не позднейшая ли попытка тотальной исламизации Орды повлияла на поворот в отношении церкви к борьбе за самостоятельность Руси?
Опять же, насколько позиция Сергия – позиция церкви той поры? Да, есть монашеский обет, есть подчинение епископам и т.д., но всегда ли они действуют в полной мере? И кто благословил Дмитрия Ивановича – игумен Сергий или бывший потомок бояр Варфоломей, кем он был по рождению?
Вспомним также, что будущий Сергий был несилен в учености, о чем пишет церковная литература и что, вероятно, было основано на каких-то реальных фактах. Жил он больше простой жизнью крестьянина, сам пахал-сеял и т.д. Рискну предположить, что Сергий был носителем русской синкретической религии, а не православия в строгом смысле этого слова, особенно в плане высокой учености. И благословил великого князя Дмитрия он именно как русский человек. Русский – применительно к тогдашней обстановке 14-го века.
Вот потому-то я не могу говорить о роли церкви в жизни Руси на основании только одного примера. Тем более, что есть масса других – особенно для раннего периода. А поздний и особенно позднейший – особый разговор.
Впрочем, похоже, это опять вопрос веры. По крайней мере, для Вас. Я не осуждаю – я ж не Всевышний! Просто вопросы веры, наверное, нет смысла выставлять для обсуждения.
На этом позвольте простится – в ближайшее время вести умные разговоры не получится. Да и придется поэкономить умственные силы для производства.