Некто Свинаренко (личность довольно известная - как-никак соавтор Коха) в, казалось бы, респектабельной Газете.ру восторженно описывает
свои венецианские впечатления:
"Но вдруг из ворот учебного заведения – солнце клонилось уж к закату – в шумной толпе, центром которой она и была, вышла девица в мини-шортах и кружевных чулках. Звали ее, как позже выяснилось, Моника. Вся эта команда подошла к стене, на которую было пришпилено объявление размером с плакат, сообщавшее, что эта счастливица сегодня защитила диплом и, соответственно, стала доктором, или же докторессой. Объявление было рисованное, с картинками – а там, наверно, с десяток стоячих приборов, как раз синхронно производивших извержение. На этом фоне виновницу торжества заставили пить вино из горла. Нормально? Вот она, высокая культура! Не только студенты собрались на этот праздник, но и родители, малолетние племянники, бабушки разные – и всем было весело! Причем чем дальше, тем становилось веселей.
На эту вот Монику надели нарисованную левой рукой репродукцию, метр на полтора, типа Джоконды. Надели как? Прорвали холст, где лицо, ну и надели докторессе на голову. И, значит, заставили ее зачитывать охальную стенгазету, разложенную на тротуаре. Тексты там, как вы понимаете, еще те. Мат-перемат. Секс, дерьмо, богохульство. Почитает с минуту – вливают ей в горло порцию вина и орут: «Докторесса, докторесса, иди в ж**у!!!»
Ну правда же, весело? Но это еще не все. В какой-то момент друзья счастливицы принялись бомбардировать ее сырыми яйцами, и вся ее прическа покрылась желтками и скорлупой, а одно такое яйцо, предварительно раздавленное, засунули ей в трусы, и принялись кормить чем-то коричневым с сортирного ершика, и этим же коричневым раскрасили ей всю физию. А далее коричневым же, но другого оттенка, намазали ей спину и ноги сзади, очень натуралистично – но, как оказалось, собачьим кормом.
....
Случившемуся рядом художнику Андрею Бильжо зрелище показалось, однако, скучным.
– Это что! Вот в прошлый раз докторесса на глазах у родителей и своей семилетней сестры сосала член, покрытый белой пеной! И все радостно смеялись. Конечно, это был пластиковый фаллоимитатор со взбитыми сливками – но все равно же креативно!
Если вы мне скажете, что между этим красивым старинным обычаем и достижениями итальянских искусств, итальянским автодизайном, здешней же модной индустрией и умением радоваться жизни нет связи – я вам, конечно же, не поверю. Я рассмеюсь вам в лицо. Вот эта внутренняя свобода, эта раскованность, эти шутки, которые зашкаливают, это мудрое наплевательское отношение к постылой политкорректности неразрывно связаны с ощущением счастья, которое присуще итальянскому народу, – и никто с ним не сравнится в умении радоваться жизни.
...
А смогли бы и мы быть вот такими же веселыми, легкими, отходчивыми, миролюбивыми, жизнерадостными и беззлобными, как итальянцы? В слово «мы» я включаю не только студентов, но и гаишников, и депутатов с сенаторами, генералов всевозможных и тюремщиков, и даже премьера с президентом".
свои венецианские впечатления:
"Но вдруг из ворот учебного заведения – солнце клонилось уж к закату – в шумной толпе, центром которой она и была, вышла девица в мини-шортах и кружевных чулках. Звали ее, как позже выяснилось, Моника. Вся эта команда подошла к стене, на которую было пришпилено объявление размером с плакат, сообщавшее, что эта счастливица сегодня защитила диплом и, соответственно, стала доктором, или же докторессой. Объявление было рисованное, с картинками – а там, наверно, с десяток стоячих приборов, как раз синхронно производивших извержение. На этом фоне виновницу торжества заставили пить вино из горла. Нормально? Вот она, высокая культура! Не только студенты собрались на этот праздник, но и родители, малолетние племянники, бабушки разные – и всем было весело! Причем чем дальше, тем становилось веселей.
На эту вот Монику надели нарисованную левой рукой репродукцию, метр на полтора, типа Джоконды. Надели как? Прорвали холст, где лицо, ну и надели докторессе на голову. И, значит, заставили ее зачитывать охальную стенгазету, разложенную на тротуаре. Тексты там, как вы понимаете, еще те. Мат-перемат. Секс, дерьмо, богохульство. Почитает с минуту – вливают ей в горло порцию вина и орут: «Докторесса, докторесса, иди в ж**у!!!»
Ну правда же, весело? Но это еще не все. В какой-то момент друзья счастливицы принялись бомбардировать ее сырыми яйцами, и вся ее прическа покрылась желтками и скорлупой, а одно такое яйцо, предварительно раздавленное, засунули ей в трусы, и принялись кормить чем-то коричневым с сортирного ершика, и этим же коричневым раскрасили ей всю физию. А далее коричневым же, но другого оттенка, намазали ей спину и ноги сзади, очень натуралистично – но, как оказалось, собачьим кормом.
....
Случившемуся рядом художнику Андрею Бильжо зрелище показалось, однако, скучным.
– Это что! Вот в прошлый раз докторесса на глазах у родителей и своей семилетней сестры сосала член, покрытый белой пеной! И все радостно смеялись. Конечно, это был пластиковый фаллоимитатор со взбитыми сливками – но все равно же креативно!
Если вы мне скажете, что между этим красивым старинным обычаем и достижениями итальянских искусств, итальянским автодизайном, здешней же модной индустрией и умением радоваться жизни нет связи – я вам, конечно же, не поверю. Я рассмеюсь вам в лицо. Вот эта внутренняя свобода, эта раскованность, эти шутки, которые зашкаливают, это мудрое наплевательское отношение к постылой политкорректности неразрывно связаны с ощущением счастья, которое присуще итальянскому народу, – и никто с ним не сравнится в умении радоваться жизни.
...
А смогли бы и мы быть вот такими же веселыми, легкими, отходчивыми, миролюбивыми, жизнерадостными и беззлобными, как итальянцы? В слово «мы» я включаю не только студентов, но и гаишников, и депутатов с сенаторами, генералов всевозможных и тюремщиков, и даже премьера с президентом".
Caveant consules!
Несчастные рабы своих животных инстинктов, думающие,что они истинно свободные.
Кстати, эпоха порнократии в римской/итальянской истории - это самое махровое средневековье, никаким Возраждением в начале 10в ещё и не пахло. 
