Ответ на сообщение Инклюзивное образование пользователя Varuna
Выше пандуса не прыгнешь? /// 2009 год, Москва
Источник: Новая Газета. № 59 от 5 июня 2009 г.
Это была акция «За достойное образование детей с инвалидностью». В Новопушкинском сквере собрались дети с инвалидностью, их родители, правозащитники, актеры, режиссеры, просто прохожие. Акцию проводила региональная общественная организация инвалидов «Перспектива». Ждали политиков. Политики не пришли.
* В России дети с инвалидностью могут учиться дома, или в специальных (коррекционных) классах, или в закрытых школах-интернатах, или вообще нигде.
Из Госдоклада о положении детей, 2002 год: в России — 658,1 тысячи детей с инвалидностью (до 18 лет), из них 467 тысяч школьников от 7 до 17 лет. По данным Минобразования России, в системе общего и специального образования (в том числе и на дому) учились более 185 тысяч детей с инвалидностью . А где получали образование 282 тысячи детей с инвалидностью? Нигде.
Включите воображение и вживую представьте себе эти цифры: более половины наших детей с инвалидностью (детей школьного возраста) остаются безграмотными. Кроме более полумиллиона детей с инвалидностью, в России еще 1,5 миллиона детей с отклонениями в развитии (это тоже фактически инвалиды, но с неоформленным статусом). Где и как учатся они, опять же неизвестно.
* Но где бы ни учились дети с инвалидностью (или с отклонениями в развитии) — на дому или в специнтернатах, — у них нет никаких общественных или социальных отношений, связей, контактов, знакомств, дружб, точек соприкосновений, пересечений. И это в прямом, а не в переносном смысле.
* Есть ли альтернатива? Есть. Инклюзивное образование. В России оно только первые шаги делает. А во многих странах мира почти все школы уже инклюзивные.
Inclusive education — переводится на русский язык по-разному: «включенное образование», «включающее образование», «совместное обучение» и т. д. Инклюзив — это когда дети с инвалидностью учатся в обычных школах. Или лучше так: необычные дети — в обычной школе. «Включение» необычных детей в обычную школу не просто новый подход — это развитие гражданского общества. Ведь что такое г/о? Это и есть включение людей друг в друга. Всех во всех. Потому что мы все — другие, потому что мы все — разные. Разные, другие — по национальности, по богатству или бедности, по уму, таланту, красоте, счастью-несчастью, по карьере, возрасту, профессиям, по трусости-смелости, радости-печали.
*** Митинг без политики был веселым и радостным. Никакого пафоса, никакого надрыва, никаких жалоб. Никто никого не обличал и не ненавидел.
Взрослые и дети, в колясках и без, те, кто не видит и кто не слышит, с синдромом Дауна и детским церебральным параличом и т. д. Яркие майки, разноцветные плакаты «Дети должны учиться вместе!», музыка, улыбки. И солнца так много — как будто на заказ.
Ирина Ясина, член президентского Совета по гражданскому обществу и правам человека, говорит: «Знаете, в Америке я познакомилась с женщиной, которая в 2 года переболела полиомиелитом. Ее зовут Джуди. Она живет в Вашингтоне. Сейчас ей 61 год. Когда Джуди была совсем маленькой, ее страна тоже почти ничего не могла сделать для таких, как она. А сегодня Америка — самое приспособленное для инвалидов место в мире. И это случилось в течение одной человеческой жизни. А мы просто немножко отстали. Не на века. Надо уметь собираться вместе и добиваться своих целей. И что-то будет меняться в сторону хорошего. Уже меняется. Четыре года назад я очутилась в инвалидном кресле. Было страшно. Помню, как в консерватории на служебном входе (только там есть лифт) охранники мне сказали: «Инвалид? Сиди дома». Но вот прошло совсем немного времени — и статус инвалидов закреплен у нас в законе. И социальные сети заработали сильно и мощно — я вижу, сколько на митинг пришло ребят, с которыми я переписываюсь в Живом Журнале. Они — не инвалиды. Но тоже за то, чтобы необычные дети учились в обычных школах».
Слово берет актер Сергей Белоголовцев. У Сергея — сын Женя имеет ДЦП (детский церебральный паралич). Психологи настаивают, что нужно говорить именно так: «имеет ДЦП», а не «страдает ДЦП», или «жертва ДЦП», или «дэцэпэшник». Сергею и его семье было трудно с Женей. Он не очень аккуратно ел, часто падал. Но семье удалось (у Сергея и его жены еще двое сыновей) создать такую обстановку, что Женя и дома, и в школе — обычной — ни в чем не чувствует себя ущемленным. «Нужно преодолевать в себе равнодушие, страх, — сказал Сергей Белоголовцев на митинге без политики. — И так выстраивать отношения в обществе, чтобы оно, наше общество, было красивым, чистым, добрым домом. Не отдельно для инвалидов. Для всех. И для детей-инвалидов в том числе. Правильные отношения — вот что важнее всего».
*** « Мы считаем и торжественно заявляем о том, что:
— каждый ребенок имеет уникальные особенности, интересы, способности и учебные потребности;
— необходимо разрабатывать системы образования и выполнять образовательные программы таким образом, чтобы принимать во внимание широкое разнообразие этих особенностей и потребностей;
— обычные школы с такой инклюзивной ориентацией являются наиболее эффективным средством борьбы с дискриминационными воззрениями <…>»
Саламанкская декларация о принципах, политике и практической деятельности в сфере образования лиц с особыми потребностями, принятая «Всемирной конференцией по образованию лиц с особыми потребностями: доступ и качество». Саламанка, Испания, 7–10 июня 1994 года.
333 участника этой конференции представляли 92 правительства и 25 международных организаций.
NB! «Мы считаем и торжественно заявляем…» Не просим, не уговариваем, не бьем на жалость… А — считаем и заявляем. И делаем это торжественно.
Источник: Новая Газета. № 59 от 5 июня 2009 г.
Это была акция «За достойное образование детей с инвалидностью». В Новопушкинском сквере собрались дети с инвалидностью, их родители, правозащитники, актеры, режиссеры, просто прохожие. Акцию проводила региональная общественная организация инвалидов «Перспектива». Ждали политиков. Политики не пришли.
* В России дети с инвалидностью могут учиться дома, или в специальных (коррекционных) классах, или в закрытых школах-интернатах, или вообще нигде.
Из Госдоклада о положении детей, 2002 год: в России — 658,1 тысячи детей с инвалидностью (до 18 лет), из них 467 тысяч школьников от 7 до 17 лет. По данным Минобразования России, в системе общего и специального образования (в том числе и на дому) учились более 185 тысяч детей с инвалидностью . А где получали образование 282 тысячи детей с инвалидностью? Нигде.
Включите воображение и вживую представьте себе эти цифры: более половины наших детей с инвалидностью (детей школьного возраста) остаются безграмотными. Кроме более полумиллиона детей с инвалидностью, в России еще 1,5 миллиона детей с отклонениями в развитии (это тоже фактически инвалиды, но с неоформленным статусом). Где и как учатся они, опять же неизвестно.
* Но где бы ни учились дети с инвалидностью (или с отклонениями в развитии) — на дому или в специнтернатах, — у них нет никаких общественных или социальных отношений, связей, контактов, знакомств, дружб, точек соприкосновений, пересечений. И это в прямом, а не в переносном смысле.
* Есть ли альтернатива? Есть. Инклюзивное образование. В России оно только первые шаги делает. А во многих странах мира почти все школы уже инклюзивные.
Inclusive education — переводится на русский язык по-разному: «включенное образование», «включающее образование», «совместное обучение» и т. д. Инклюзив — это когда дети с инвалидностью учатся в обычных школах. Или лучше так: необычные дети — в обычной школе. «Включение» необычных детей в обычную школу не просто новый подход — это развитие гражданского общества. Ведь что такое г/о? Это и есть включение людей друг в друга. Всех во всех. Потому что мы все — другие, потому что мы все — разные. Разные, другие — по национальности, по богатству или бедности, по уму, таланту, красоте, счастью-несчастью, по карьере, возрасту, профессиям, по трусости-смелости, радости-печали.
*** Митинг без политики был веселым и радостным. Никакого пафоса, никакого надрыва, никаких жалоб. Никто никого не обличал и не ненавидел.
Взрослые и дети, в колясках и без, те, кто не видит и кто не слышит, с синдромом Дауна и детским церебральным параличом и т. д. Яркие майки, разноцветные плакаты «Дети должны учиться вместе!», музыка, улыбки. И солнца так много — как будто на заказ.
Ирина Ясина, член президентского Совета по гражданскому обществу и правам человека, говорит: «Знаете, в Америке я познакомилась с женщиной, которая в 2 года переболела полиомиелитом. Ее зовут Джуди. Она живет в Вашингтоне. Сейчас ей 61 год. Когда Джуди была совсем маленькой, ее страна тоже почти ничего не могла сделать для таких, как она. А сегодня Америка — самое приспособленное для инвалидов место в мире. И это случилось в течение одной человеческой жизни. А мы просто немножко отстали. Не на века. Надо уметь собираться вместе и добиваться своих целей. И что-то будет меняться в сторону хорошего. Уже меняется. Четыре года назад я очутилась в инвалидном кресле. Было страшно. Помню, как в консерватории на служебном входе (только там есть лифт) охранники мне сказали: «Инвалид? Сиди дома». Но вот прошло совсем немного времени — и статус инвалидов закреплен у нас в законе. И социальные сети заработали сильно и мощно — я вижу, сколько на митинг пришло ребят, с которыми я переписываюсь в Живом Журнале. Они — не инвалиды. Но тоже за то, чтобы необычные дети учились в обычных школах».
Слово берет актер Сергей Белоголовцев. У Сергея — сын Женя имеет ДЦП (детский церебральный паралич). Психологи настаивают, что нужно говорить именно так: «имеет ДЦП», а не «страдает ДЦП», или «жертва ДЦП», или «дэцэпэшник». Сергею и его семье было трудно с Женей. Он не очень аккуратно ел, часто падал. Но семье удалось (у Сергея и его жены еще двое сыновей) создать такую обстановку, что Женя и дома, и в школе — обычной — ни в чем не чувствует себя ущемленным. «Нужно преодолевать в себе равнодушие, страх, — сказал Сергей Белоголовцев на митинге без политики. — И так выстраивать отношения в обществе, чтобы оно, наше общество, было красивым, чистым, добрым домом. Не отдельно для инвалидов. Для всех. И для детей-инвалидов в том числе. Правильные отношения — вот что важнее всего».
*** « Мы считаем и торжественно заявляем о том, что:
— каждый ребенок имеет уникальные особенности, интересы, способности и учебные потребности;
— необходимо разрабатывать системы образования и выполнять образовательные программы таким образом, чтобы принимать во внимание широкое разнообразие этих особенностей и потребностей;
— обычные школы с такой инклюзивной ориентацией являются наиболее эффективным средством борьбы с дискриминационными воззрениями <…>»
Саламанкская декларация о принципах, политике и практической деятельности в сфере образования лиц с особыми потребностями, принятая «Всемирной конференцией по образованию лиц с особыми потребностями: доступ и качество». Саламанка, Испания, 7–10 июня 1994 года.
333 участника этой конференции представляли 92 правительства и 25 международных организаций.
NB! «Мы считаем и торжественно заявляем…» Не просим, не уговариваем, не бьем на жалость… А — считаем и заявляем. И делаем это торжественно.
Главное — погладить КОТА.
