Ответ на сообщение По-читательское пользователя Таша
Примерно в половину одиннадцатого 31 декабря мужчина по имени, скажем, Игорь вошел в лифт собственного дома и нажал кнопку седьмого этажа. В правой руке Игорь держал сумку с только что купленными продуктами. До последнего он думал, что праздновать этот дурацкий Новый год не будет, потому что праздновать этот дурацкий Новый год одному не хотелось, а пойти было некуда. Но потом все-таки решил сходить в магазин, который находился в том же доме, купить всякой вкусной еды, разложить дома по тарелкам, сесть перед телевизором и, в конце концов, получить от праздника хоть какое-то удовольствие. Телевизор при этом можно не включать – и так понятно, что там будут показывать. Включить его только около двенадцати, чтобы не проворонить последний удар курантов.
И вот Игорь, нажав кнопку седьмого этажа в лифте, буквально на мгновение задумался о чем-то своем. Ну, не то, что на мгновение, но на несколько секунд. Он даже и не понял сам, о чем задумался, а так, погрузился в какие-то свои неясные мысли. Но как раз во время этих нескольких секунд лифт, находившийся примерно на уровне четвертого этажа, мигнул блеклой лампочкой с потолка, а потом, вздрогнув, встал.
До Нового года оставалось примерно полтора часа, и Игорь даже улыбнулся - вот, дескать, всем бы только шутки шутить, а в лифте в Новый год-то явно никто не застревал. Но, еще подумал Игорь, за ближайшие полтора часа наверняка кто-нибудь будет проходить по лестнице пешком – лифт-то сломан, и вызовет каких-нибудь ремонтников, не знаю, или сам как-то исхитрится и вскроет дверь, чтобы Игорь смог выбраться. Игорь поставил сумку с продуктами на пол, прислонился к стене и стал ждать.
Никто, понятное дело, не шел. То есть вообще ни один человек не шел в гости, или, наоборот, в магазин, вдруг обнаружив отсутствие шампанского, или, скажем, гулять с собакой. Поэтому Игорь решил позвать на помощь. Он поднес губы к двери и громко сказал: помогите. Помогите, сказал Игорь, я в лифте застрял. Но на лестнице никого не было, совсем никого. А кнопка соединения с девушкой, отвечающей за все лифты в округе, не работала. Она даже оплавилась от чьей-то зажигалки. Помогите, я застрял, снова сказал Игорь, уже не так уверенно, а потом сел на пол и вытянул ноги. Потому что как раз в этот момент, примерно в начале двенадцатого, на Игоря вдруг опустилась апатия.
Игорь сидел на полу лифта примерно на уровне четвертого этажа, а рядом стояла сумка с продуктами. Игорь специально купил всевозможных продуктов, которые не нужно готовить, даже резать не нужно. Вынул из пакетиков, разложил по тарелкам, поставил на стол, сел перед телевизором и празднуй, сколько душе угодно. Но есть не хотелось. И Игорь закрыл глаза.
Чтобы хоть чем-то заняться, Игорь начал представлять себе, что было бы, если бы он благополучно доехал до квартиры и уже сидел бы перед телевизором. То есть это он представил, что уже сидел бы перед телевизором. А колбасу положил бы на синенькую тарелочку: на половину тарелочки – колбасу, на вторую половину – сыр. Он стал мысленно раскладывать остальные купленные продукты – получился красивый столик, пиршество на одного, и уже, в общем-то, можно было включать телевизор. Точно так же, мысленно, Игорь взял пульт и нажал кнопку – любую кнопку, потому время как раз подходило к двенадцати, так что по всем программам как раз выступал президент. Президент стоял под одной из кремлевских елок, румяный на морозе, хотя никакого мороза не было, в красивом черном пальто, и смотрел в камеру. Президент как раз говорил последние напутственные слова этого года, а потом начали бить куранты. И Игорь вместе, наверное, со всеми, кто сидел или стоял перед телевизорами, внимательно считал эти удары, чтобы не пропустить начало нового года. Девять, считал Игорь, изо всех сил стараясь, чтобы пробка из бутылки шампанского не вылетела раньше, чем положено, десять, одиннадцать, двенадцать. И в тот самый момент, когда эхо последнего, двенадцатого удара стихло, бутылка в руках Игоря вдруг начала менять форму, превращаясь во что-то круглое, желтого цвета. Тыква, почему-то сразу догадался Игорь, и стал оглядываться. Все предметы его небольшой уютной квартирки медленно, буквально на глазах, округлялись и желтели, и вот уже то тут, то там на полу появлялись красивые ровные тыквы, разных размеров и оттенков желтого. Даже телевизор превратился в Тыкву, но из ее глубины еще доносилась какая-то музыка, хотя потом и она стихла. И тут Игорь понял, что и сам превращается в тыкву, хотя последний удар курантов еще звенел в его ушах...
Игорь открыл глаза. Мутная лампочка лифта неприветливо подмигивала откуда-то сверху, за дверями было тихо. Игорь потянулся и, внезапно обозлившись на себя, на этот дурацкий лифт и еще на что-то, чего он не мог выразить словами, пнул ногой сумку с продуктами. Потом зевнул, потянулся и посмотрел на часы – до двенадцати оставалось еще примерно минут двадцать. И Игорь снова закрыл глаза.
На этот раз ему ничего не снилось. Он, в общем-то, и не спал – так, провалился в какую-то полудрему, только шея затекла. Сквозь сон он слышал, как вниз по лестнице сбегали люди, как хлопали во дворе петарды, как пьяные голоса орали друг другу поздравления. А потом все стихло, новый год наступил окончательно, и Игорь перестал бороться со сном.
Когда Игорь проснулся, было примерно шесть часов утра нового года. Игорь встал, протер глаза и повертел затекшей шеей. Потом наклонился и собрал продукты, выпавшие из сумки. Зачем-то посмотрел на потолок, откуда неприветливо подмигивала мутная лампочка. Поднял сумку с продуктами и нажал на кнопку первого этажа. Почему он нажал на кнопку первого этажа, он и сам не знал – может быть, он хотел просто подышать свежим воздухом перед тем, как подняться к себе в квартиру. А, может, просто решил встретить Новый год на улице. В любом случае, он нажал кнопку первого этажа, прекрасно понимая, что лифт сломан. Но лифт вздрогнул и поехал. И, остановившись на первом этаже, с натугой открыл двери. Игорь вышел на улицу. И понял, что наступил новый год, и все вокруг теперь по-другому, совсем не так, как было вчера вечером. Игорь достал из сумки яблоко и, повертев его в руках, с хрустом откусил большой кусок с красной стороны. А потом вышел со двора и пошел куда-то по пустынной улице, усыпанной серпантином. И так и шел, пока не исчез где-то за перекрестком.
(Евгений Коган)
Я не сдурела, я вообще такая. ©