Три слова.
***
Она шла по мокрой мостовой, держа в руке сигарету и периодически затягиваясь. Она шла одна, промокшая от серого осеннего дождя, промокшая от слез. Ее большие карие глаза опухли от бесконечных бессонных ночей, полных боли, страха и ненависти. Пухленькие губки дрожали, нежно касаясь фильтра сигареты. Она шла по мокрой мостовой. Она шла одна...
Она вспоминала тот день, последний день ее счастья, последний день, который имел смысл продолжать жить. Они встретились здесь, на этой мостовой, и пошли домой. Она точно так же наступала на лужи, так же нежно курила, но только губы ее не дрожали, глаза не плакали, и на душе было совсем другое чувство. Да и дождя тогда не было. Тогда светило солнце, припекало спины, дразнило глаза яркими лучами. По небу плыли белоснежные облака, и сердце бешено билось в груди. Они шли рядом, держа друг друга за руки, периодически сжимая ладошки.
-Знаешь, мне очень хорошо с тобой! - весело сказала она ему, заглядывая в небесно-голубые глаза. - Мне с тобой интересно, весело, уютно...
Она не договорила, потому что это не имело смысла - они поцеловались и пошли дальше. Они просто гуляли. Им было хорошо рядом, потому что никто больше не существовал, кроме них. Ни его девушка, живущая в другом городе, ни ее парень, уехавший к родителям в деревню. Они забыли о тех, кто был с ними раньше, кто жил с ними, с кем рано или поздно все равно придется встретиться.
-Ты такая красивая! - прошептал он, нежно гладя ее щеку своей жесткой рукой, заглядывая в глаза. - Мне хорошо с тобой...
Он не договорил, потому что это не имело смысла, все было понятно без слов. Они редко говорили, потому что понимали друг друга молча, по глазам, по жестам, по биению сердца, слова не имели значения. Но ей порой так хотелось услышать эти заветные слова, которые она так часто читала в его глазах, она хотела запомнить их, сказанные его голосом, его интонацией, искренне.
Они шли по мостовой, они сжимали друг другу ладошки, и она навсегда запомнила тепло его рук, навсегда запомнила его чуть смущенную улыбку, его опущенные в землю глаза, его глухой голос:
-Завтра я уезжаю.
-Почему?
-Потому что надо. Понимаешь?
-Понимаю. Но почему ты не можешь делать то, что ты хочешь, а не то, что надо?
Он вздохнул, взял ее руку, коснулся ее губами.
-Послушай, мы взрослые люди, мы понимаем, что эта наша встреча - это безумие. Ты же понимаешь, что с ней будет, если она узнает хотя бы, что я сказал тебе "привет". Ты знаешь ее отношение к тебе, и к НАМ.
-Она глупая. Неужели она не понимает, что мы знаем друг друга восемь лет, что мы просто не можем не общаться.
-Она понимает это, но и ты пойми ее, ведь три из этих восьми я был с тобой, и лишь полтора с ней. А если еще посчитать эту нашу с тобой встречу...
-Может, еще по часам посчитаем! - оборвала она его. - Я поняла, ты едешь к ней, ты любишь ее.
-Я не люблю ее...
"Ну, же!" - подумала она, но он замолчал, внимательно смотря ей в глаза. "Почему, почему он не может сказать это! Всего три слова, всего три маленьких слова. А мне станет легче. Ведь он скажет их, и тогда я буду просто жить с мыслью об этих словах, с воспоминанием о его голосе, об интонации, об искренности. Я буду вспоминать и жить этими воспоминаниями, точно зная, что он любит меня. И для этого ему всего лишь надо сказать три маленьких слова. Да, я знаю, он говорил это тысячу раз, глазами, прикосновениями... но я хочу голосом. Мне просто нужно! Мне необходимы эти три слова! Я не смогу потерять его, не услышав этого!"
-Ты никого не любишь! - прокричала она и отвернулась. Он подошел к ней, обнял за плечи.
-Глупая. Неужели не понимаешь ничего? Маленькая моя, ты такая красивая...
Да, это были почти те слова, но почему-то в ее подсознании заело, что она должна услышать именно их, а не что-то похожее.
Но обижаться долго не было терпения, потому что это был последний их день, и ей хотелось быть с ним. Она обернулась и чмокнула его в губы.
-Пошли!
Она повела его в свою маленькую квартирку, которую она снимала как раз недалеко от вокзала, недалеко от ИХ моста. Там они, не разуваясь, прошли в комнату. Она, не выдержав, расплакалась.
-Почему ты плачешь? - спросил он.
-Потому что я не хочу тебя терять...
-Ты меня никогда не потеряешь. Даже если я буду далеко от тебя, наши сердца все равно будут биться в такт, я все равно душой буду рядом с тобой. Даже если мы никогда не увидимся...
Она оборвала его:
-Не говори так.
-Да, ты права. Слова не нужны, нужны жесты, взгляды, мысли...
Он крепко обнял ее тело и начал целовать губы и шею. Они были вместе до ночи. А потом ему пора было уезжать. Они шли по этой мостовой, крепко сжимая друг другу руки, а она все думала о том, что он так и не сказал ей этих заветных трех слов. Он уехал. Они даже толком не попрощались, лишь слегка коснулись губами друг друга, а потом она шла за вагоном, била ладошкой по окну, а он смотрел на нее сквозь стекло, но молчал. А ей было так больно. И не потому что он уезжал, хотя и поэтому тоже, а потому что в ее памяти не останутся эти три слова, сказанные его голосом: "Я тебя люблю!"
Она шла по мокрой мостовой, держа в руке сигарету и периодически затягиваясь. Она шла одна, промокшая от серого осеннего дождя, промокшая от слез. Ее большие карие глаза опухли от бесконечных бессонных ночей, полных боли, страха и ненависти. Пухленькие губки дрожали, нежно касаясь фильтра сигареты. Она шла по мокрой мостовой. Она шла одна...
Ее мысли было о том дне, о том их последнем дне, когда еще была надежда услышать те слова. А теперь она их уже не услышит никогда. Теперь она даже не прочитает их в его глазах, потому что больше его никогда не увидит.
Шел дождь. Серые капли падали на ее промокшие волосы, но ей было все равно. Она так часто ходила по этой мостовой, она сама не понимала чего ждала здесь, но это уже стало наркотиком, она не могла долго здесь не бывать...
-Милая!
Она обернулась и увидела его.
-Милая, я люблю тебя... - прошептал он, и она прочла это и в его глазах, и в его дрожащих губах, и в его руках, которые тянулись, чтобы обнять ее, но самое главное, она услышала эти три слова. Она ждала их столько лет. И дождалась.
Он исчез так же внезапно, как и появился. Было ли это галлюцинацией, или он правда совсем недавно стоял на этой мостовой, но даже если он не был здесь, даже если не тянул к ней руки, не говорил этих слов, она поняла, в душе он всегда кричал их. Слова - не главное, главное - правда...
***
Она шла по мокрой мостовой, держа в руке сигарету и периодически затягиваясь. Она шла одна, промокшая от серого осеннего дождя, промокшая от слез. Ее большие карие глаза опухли от бесконечных бессонных ночей, полных боли, страха и ненависти. Пухленькие губки дрожали, нежно касаясь фильтра сигареты. Она шла по мокрой мостовой. Она шла одна...
Она вспоминала тот день, последний день ее счастья, последний день, который имел смысл продолжать жить. Они встретились здесь, на этой мостовой, и пошли домой. Она точно так же наступала на лужи, так же нежно курила, но только губы ее не дрожали, глаза не плакали, и на душе было совсем другое чувство. Да и дождя тогда не было. Тогда светило солнце, припекало спины, дразнило глаза яркими лучами. По небу плыли белоснежные облака, и сердце бешено билось в груди. Они шли рядом, держа друг друга за руки, периодически сжимая ладошки.
-Знаешь, мне очень хорошо с тобой! - весело сказала она ему, заглядывая в небесно-голубые глаза. - Мне с тобой интересно, весело, уютно...
Она не договорила, потому что это не имело смысла - они поцеловались и пошли дальше. Они просто гуляли. Им было хорошо рядом, потому что никто больше не существовал, кроме них. Ни его девушка, живущая в другом городе, ни ее парень, уехавший к родителям в деревню. Они забыли о тех, кто был с ними раньше, кто жил с ними, с кем рано или поздно все равно придется встретиться.
-Ты такая красивая! - прошептал он, нежно гладя ее щеку своей жесткой рукой, заглядывая в глаза. - Мне хорошо с тобой...
Он не договорил, потому что это не имело смысла, все было понятно без слов. Они редко говорили, потому что понимали друг друга молча, по глазам, по жестам, по биению сердца, слова не имели значения. Но ей порой так хотелось услышать эти заветные слова, которые она так часто читала в его глазах, она хотела запомнить их, сказанные его голосом, его интонацией, искренне.
Они шли по мостовой, они сжимали друг другу ладошки, и она навсегда запомнила тепло его рук, навсегда запомнила его чуть смущенную улыбку, его опущенные в землю глаза, его глухой голос:
-Завтра я уезжаю.
-Почему?
-Потому что надо. Понимаешь?
-Понимаю. Но почему ты не можешь делать то, что ты хочешь, а не то, что надо?
Он вздохнул, взял ее руку, коснулся ее губами.
-Послушай, мы взрослые люди, мы понимаем, что эта наша встреча - это безумие. Ты же понимаешь, что с ней будет, если она узнает хотя бы, что я сказал тебе "привет". Ты знаешь ее отношение к тебе, и к НАМ.
-Она глупая. Неужели она не понимает, что мы знаем друг друга восемь лет, что мы просто не можем не общаться.
-Она понимает это, но и ты пойми ее, ведь три из этих восьми я был с тобой, и лишь полтора с ней. А если еще посчитать эту нашу с тобой встречу...
-Может, еще по часам посчитаем! - оборвала она его. - Я поняла, ты едешь к ней, ты любишь ее.
-Я не люблю ее...
"Ну, же!" - подумала она, но он замолчал, внимательно смотря ей в глаза. "Почему, почему он не может сказать это! Всего три слова, всего три маленьких слова. А мне станет легче. Ведь он скажет их, и тогда я буду просто жить с мыслью об этих словах, с воспоминанием о его голосе, об интонации, об искренности. Я буду вспоминать и жить этими воспоминаниями, точно зная, что он любит меня. И для этого ему всего лишь надо сказать три маленьких слова. Да, я знаю, он говорил это тысячу раз, глазами, прикосновениями... но я хочу голосом. Мне просто нужно! Мне необходимы эти три слова! Я не смогу потерять его, не услышав этого!"
-Ты никого не любишь! - прокричала она и отвернулась. Он подошел к ней, обнял за плечи.
-Глупая. Неужели не понимаешь ничего? Маленькая моя, ты такая красивая...
Да, это были почти те слова, но почему-то в ее подсознании заело, что она должна услышать именно их, а не что-то похожее.
Но обижаться долго не было терпения, потому что это был последний их день, и ей хотелось быть с ним. Она обернулась и чмокнула его в губы.
-Пошли!
Она повела его в свою маленькую квартирку, которую она снимала как раз недалеко от вокзала, недалеко от ИХ моста. Там они, не разуваясь, прошли в комнату. Она, не выдержав, расплакалась.
-Почему ты плачешь? - спросил он.
-Потому что я не хочу тебя терять...
-Ты меня никогда не потеряешь. Даже если я буду далеко от тебя, наши сердца все равно будут биться в такт, я все равно душой буду рядом с тобой. Даже если мы никогда не увидимся...
Она оборвала его:
-Не говори так.
-Да, ты права. Слова не нужны, нужны жесты, взгляды, мысли...
Он крепко обнял ее тело и начал целовать губы и шею. Они были вместе до ночи. А потом ему пора было уезжать. Они шли по этой мостовой, крепко сжимая друг другу руки, а она все думала о том, что он так и не сказал ей этих заветных трех слов. Он уехал. Они даже толком не попрощались, лишь слегка коснулись губами друг друга, а потом она шла за вагоном, била ладошкой по окну, а он смотрел на нее сквозь стекло, но молчал. А ей было так больно. И не потому что он уезжал, хотя и поэтому тоже, а потому что в ее памяти не останутся эти три слова, сказанные его голосом: "Я тебя люблю!"
Она шла по мокрой мостовой, держа в руке сигарету и периодически затягиваясь. Она шла одна, промокшая от серого осеннего дождя, промокшая от слез. Ее большие карие глаза опухли от бесконечных бессонных ночей, полных боли, страха и ненависти. Пухленькие губки дрожали, нежно касаясь фильтра сигареты. Она шла по мокрой мостовой. Она шла одна...
Ее мысли было о том дне, о том их последнем дне, когда еще была надежда услышать те слова. А теперь она их уже не услышит никогда. Теперь она даже не прочитает их в его глазах, потому что больше его никогда не увидит.
Шел дождь. Серые капли падали на ее промокшие волосы, но ей было все равно. Она так часто ходила по этой мостовой, она сама не понимала чего ждала здесь, но это уже стало наркотиком, она не могла долго здесь не бывать...
-Милая!
Она обернулась и увидела его.
-Милая, я люблю тебя... - прошептал он, и она прочла это и в его глазах, и в его дрожащих губах, и в его руках, которые тянулись, чтобы обнять ее, но самое главное, она услышала эти три слова. Она ждала их столько лет. И дождалась.
Он исчез так же внезапно, как и появился. Было ли это галлюцинацией, или он правда совсем недавно стоял на этой мостовой, но даже если он не был здесь, даже если не тянул к ней руки, не говорил этих слов, она поняла, в душе он всегда кричал их. Слова - не главное, главное - правда...
