Обо всем понемногу. (часть 2)

]

Нина Барановская
сегодня в 16:07
https://www.facebook.com/alexandra.panfilova.3/posts/..

- а насчёт СашБаша, уверена, прав Константин: тоже об этом именно так думала... больно, что не успел...
_______________________

Из ФБ Александры Панфиловой

Александра Панфилова
21 декабря в 15:40 ·

"Вася Бриллиант испугал Известия.
Полная версия, без редакционных купюр:
«У меня три авторитета: Паисий Святогорец, Кит Ричардс и Вася Бриллиант»

Накануне своего 59-го дня рождения ярчайший фронтмен и поэт русского рока Константин Кинчев сыграет со своей «Алисой» в столичном «Стадиуме» концерт посвященный тридцатилетию одного из этапных отечественных рок-альбомов «БлокАда». Перед событием с Кинчевым пообщался обозреватель «Известий»
Михаил Марголис
- Ты давно и последовательно отмечаешь круглые даты своих альбомов. Это чисто маркетинговый ход или ты рассматриваешь каждую «алисовскоую» пластинку, как отдельную веху в творчестве?
- Я, наверное, разочарую всех, но скажу, что такой прием рассчитан на броскую афишу. Как веху каждый альбом воспринимать, в принципе, можно. Но я не настолько серьезно к себе отношусь (улыбается). При этом, мне кажется, что отмечать юбилеи альбомов придумал именно я. Началось все с концерта по случаю десятилетия «Черной метки».
- Но «Блокада» действительно особенная работа в дискографии «Алисы». Больше, чем просто один из альбомов. Это был разговор с поколением и, возможно, обозначение каких-то идейных ориентиров второй половины 80-х.
- Я тогда почти стопроцентно совпал со временем. Предсказал ли что-то? Наверное, да (иронично). Не желая того. Это была достоверная ретрансляция того, что происходило с нами в 1987 году. Я люблю «Блокаду», больше, чем «Энергию» (вышла в 1986 году – «Известия»). Хотя «Энергия» тоже хороший альбом. Но «Блокада» - самый любимый из того времени.
- Переслушивая ее сегодня ты считаешь, что тот, молодой Костя похож на нынешнего?
- Не разделяю себя таким образом. Я – не шизофреник. И там, и здесь – это все я. Но, конечно, люди имеют свойство взрослеть, меняться, становится менее радикальными. Ты понимаешь, что не все так однозначно в этом изменчивом, многоцветном мире.
- Вспомним еще раз самый резонансный момент связанный с «Блокадой» - выступление «Алисы» в питерском Дворце спорта «Юбилейный» в ноябре 1987 года (я был на нем в числе зрителей), которое могло не состояться после твоего конфликта с милицией на служебном входе в здание. Потом еще появилась в «Смене» приснопамятная статья «Алиса» с косой челкой» корреспондента Кокосова, где тебя фактически обвиняли в пропаганде фашизма. Сейчас бы ты как поступил в подобной ситуации?
- Это была провокация, которую санкционировали тогдашние представители советской власти в лице горкома партии и т.п. Милиция была просто исполнителем.
- И ты повелся на эту провокацию?
- Ситуация была такая: когда меня не пустили в «Юбилейный» я развернулся и ушел, сказав, что не буду выступать. Тем более, что организаторы накануне концерта предупреждали, что такая провокация возможна, и чтобы я был осторожен. После моего демарша уважаемая публика на улице стала переворачивать милицейские «воронки». За мной бросились организаторы и уговорили вернуться на сцену. Потому что иначе там были бы массовые беспорядки. Я согласился. И те же самые милиционеры на сей раз меня прекрасно пустили через служебный вход. Сейчас бы я тоже развернулся и ушел. Но уже вряд ли меня смогли бы уговорить вернуться. Тогда это были практически первые наши большие концерты. Я хотел играть на стадионе. Сегодня для меня это уже в общем-то рутина. То есть, любой концерт, конечно, все равно праздник. Но такого сильного желания во чтобы то ни стало петь перед большой аудиторий сейчас нет.
- Недавно в столичном «Главклубе» самими владельцами площадки был остановлен концерт группы Anacondaz, поскольку фаны устроили на танцполе файер-шоу. Сейчас юбилей «Блокады» вы будете отмечать в похожем зале – Stadium. А уж что такое пиротехнические акты представителей «Армии «Алисы» известно давно. Если возникнет та же проблема, как будешь ее разруливать?
- Когда ко мне обращаются организаторы концерта, я всегда прошу наших поклонников не жечь в зале файера. Если что-то подобное все же происходит и жестко реагирует охрана, начинается «гасилово», я концерт останавливаю и жду, когда все успокоится. Вообще крупные файер-шоу на наших концертах это, прежде всего, петербургская история. В Москве не жгут в том объеме, в каком это делают в «Юбилейном». А там руководство зала идет нам навстречу и не препятствует «алисоманам». Выглядит это зрелищно, но традиция исходит не от меня, а от наших поклонников.
- В наступающем году грядет 35-летие «Алисы». По этому поводу тоже будут концерты. Собираешься в них как-то вспоминать Святослава Задерия и ту «Алису», что существовала до твоего прихода в группу?
- А каким образом это сделать?
- Ну, хотя бы коротким высказыванием со сцены, например: «Поздравляю всех вас и нас с 35-летием «Алисы» и давайте вспомним Славу Задерия, создавшего эту группу в 1983 году».
- Тогда надо еще и Игоря Чумычкина вспоминать. Или Андрея Королева, который ныне священник.
- Так ты Игоря и вспоминаешь на концертах, произносишь реплику: «Чума всегда с нами!».
- Ну да. Наверное ты прав. Нужно это сделать в следующем году. Сказать о Задерии.
- А еще в 2018-м тридцать лет со дня гибели Александра Башлачева. Не думаешь исполнить какую-то из его песен в вашей программе?
- Нет. У меня было две версии его «Мельницы». Одна вошла в башлачевский трибьют, который делал Задерий, вторая – в трибьют собранный Димой Ревякиным. Честно скажу, аранжировка Задерия мне нравится больше. У Ревякина она более мажорная, а у Славы - очень мрачная, медитативная. Она мне ближе. И Башлачеву, думаю, был бы ближе такой вариант. Хотя я могу ошибаться. А «Алиса» сама по себе никогда не делала песни Башлачева.
- Понимаю, что вопрос чисто гипотетический, но когда-нибудь ты сам для себя или в разговоре с кем-то из близких людей рассуждал, каким бы СашБаш был сегодня? Вы продолжали бы дружить, находить взаимопонимание или что-то вас бы в нынешнем времени развело?
- Не знаю. Сложно представить кто каким был бы из ребят, которые уже ушли от нас. А Башлачев, если фантазировать, я уверен, пришел бы к Церкви. И в чем-то себя «сузил», как показалось бы вам – светским людям, но зато остался бы жив.
- Но вот к Церкви пришла мать его сына Егора - Анастасия Рахлина. И как-то мне трудно представить Башлачева в такой ипостаси…
- А что? Настя – Спасается, прекрасно себя чувствует. Она все время радостная, от нее свет идет. Да, она стала радикальной, гораздо радикальнее меня. Хотя это свойство всегда приписывали мне. А я не такой. По нашему это называется «она в Духе». И дух ею руководит, дух ведет. Что абсолютно нормально. Это светскому человеку кажется диковатым. Я понимаю тебя. Эти самые претензии ты высказывал именно мне многие годы (смеется). А оказалось все не совсем так. Даже мое робкое, срединное (подчеркиваю) православие выглядело страшным вызовом светскому обществу, что уж говорить о людях гораздо глубже принявших Веру. Наверное, если бы я пошел в священники, то стал бы более радикальным.
- А зачем священнику радикализм? Мы же, вроде как про Свет говорим.
- Это противостояние миру, скажем так, воинская обязанность. Для вас это – пустой звук, а мне – все абсолютно ясно. Но я остался в фазе шута. Я – не воин, не инок, а шут. И такая позиция меня устраивает. Хотя во мне есть чуточка воина и инока, но доминанта – шутовская. Если говорить о моих авторитетах, их трое: Паисий Святогорец, Кит Ричардс и Вася Бриллиант. Вот, собственно, и все. Три судьбы, которые меня потрясли. Один из них жив и потрясает меня до сих пор.
- Когда случилась у тебя серьезная проблема со здоровьем (в апреле 2016 года у Кинчева был инфаркт – «Известия»), как ты отреагировал: испугался, принял, как данность или что-то третье?
- Миш, если я скажу, что не чуточки не испугался, это прозвучит, гм….нескромно. Было больно. И хотелось, чтобы это боль ушла куда-нибудь. А в душе был покой, у меня во всяком случае.
- В одном из давних наших разговоров ты сказал: пока мне хватит сил я буду продолжать скакать в шортах по сцене, носится по ней с микрофоном и т.п. После случившегося пришлось что-то скорректировать в своей физической активности?
- Специально ничего не корректировал. Но моя физическая форма, конечно, стала значительно хуже. Поэтому в шортах я сейчас скакать не имею права. Для этого нужно из тренажерного зала не вылезать. Но с каждым годом это делать все сложнее. Хотя Джаггеру как-то удается, так что есть на кого равняться.
- Здоровье и прочие неурядицы, буквально за год разметали почти весь костяк группы AC/DC. Что бы ты сделал на месте Ангуса Янга? Закрыл проект или пошел до упора?
- Вопрос из серии: ехать нашим спортсменам на Олимпиаду или нет (смеется). Это дело Ангуса Янга. Да простит меня его брат, но он абсолютно заменяемая фигура в ансамбле. И другие участники, наверное, тоже. AС/DC – это Ангус Янг. И все. Для меня это так. Это его детище и, думаю, без AC/DC ему будет как-то одиноко, тоскливо. Поэтому я бы продолжал (улыбается).
- Возможно было бы сегодня отметить 25-летие проекта «Все это рок-н-ролл»?
- Думаю, вряд ли. У меня была робкая попытка сделать акцию «Рок-н-ролл – это мы!», но дальше совместной записи трека с известными коллегами-музыкантами дело не пошло. Каждый уже живет своей жизнью, идет своей дорогой.
- То что происходит сегодня вокруг имени Виктора Цоя тебе не кажется перебором?
- Мне это казалось перебором еще в «нулевые». Когда Маня (Марьяна Цой) жива была, уже начинался «перебор». А сейчас никого нет – некому обороняться. Из него сделали абсолютно медийную фигуру. Благодаря Земфире, Полине Гагариной другим исполнителям, перепевающим его репертуар. У него, конечно, шикарные песни, которые хорошо поются и ложатся на слух. Он – гениальный композитор и поэт. Поэтому он теперь всеобщее достояние, как Пушкин (улыбается).
- За какой темой, происходящей в мире, в стране, ты в последние годы следил наиболее пристально?
- Как это Шнур называет: эсхатологический восторг. Приближение эсхатологического восторга меня волновало. Он зиждется на том, что планета Земля семимильными шагами идет к Концу Света. А восторг - потому что в Апокалипсисе мы победим.

«Во мне есть чуточка воина и инока, но доминанта — шутовская»
Лидер группы «Алиса» Константин Кинчев — о совпадении со временем, файер-шоу, юбилее «Алисы» и тех, кого уже нет
IZ.RU

https://iz.ru/685671/mikhail-margolis/vo-mne-est-chutochka-voina-i-inoka-no-dominanta-shutovskaia

ничосе, за хлебушком на форум сходила