Погода: -12°C
  • Отходя от темы, хочу сразу показать, как происходил процесс мифотворчества и исправлений в тексте Писания, на примере упомянутого выше, в цитате из Деяний, Вознесения Христова.
    Мы все понимаем, что раз ортодоксы стали настаивать на "воскресении плоти" в день оный (" ибо вострубит!", что является иудейским наследием), потребовались мифы об исчезновении тела из гроба и о вознесении (иначе, куда же оно делось?). Эти мифы отражены в Новом Завете, но! Оказывается, не во всех рукописях его. Одно из наиболее поразительных расхождений состоит в том, что, в отличие от нынешних вариантов Евангелий от Марка и Луки, Синайский кодекс не упоминает о вознесении Иисуса!
    И это в наши дни легко проверить прямо на форуме!
    Переписчик и создатель кодекса снимал копию с Евангелия от Марка, которое закончил на 8 стихе 16 главы. Он провел декоративную линию под стихом, означающую «конец». Последние двенадцать стихов Евангелия от Марка, отсутствующие в кодексе, описывают и вознесение Иисуса, и его появления после воскресения:
    http://www.codex-sinaiticus.net/ru/manuscript.aspx?book=34&chapter=16&lid=ru&side=r&verse=8&zoomSlider=0
    Поставьте английский перевод 8 стиха:
    "And going out they fled from the sepulcher; for trembling and astonishment had seized them; and they said nothing to any one, for they were afraid." Евангелие окончено этим стихом: "И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись."
    Вся история последующих 12 стихов о вознесении - позднейшая вставка в Евангелие!
    Обратимся теперь к 51 стиху, 24 главы, Евангелия от Луки, который повествует о том, как Иисус оставил учеников после воскресения. Благословив их, «он стал отдаляться от них и возноситься на небо», сказано в современных экземплярах Евангелия от Луки.
    В Синайском кодексе отсутствует этот последний эпизод про вознесение:
    http://www.codex-sinaiticus.net/ru/manuscript.aspx?book=35&chapter=24&lid=ru&side=r&verse=51&zoomSlider=0
    "51 And it came to pass, as he blessed them, he was separated from them." Перевод: " И, когда благословлял их, стал отдаляться от них", а о вознесении ни слова! Этот пассаж вставлен позднее.
    Если этот пропуск не является следствием ошибки переписчика, то «не существует вообще никакой ссылки на вознесение в оригинальном тексте Евангелий». Так как Евангелия от Матфея и Иоанна не включают отрывки о вознесении вообще!
    Единственное упоминание о нем в Синайском кодексе содержится в книге «Деяний...», главе 1 ст. 9-11.
    Даже сам Св. Иоанн Златоуст в 1-ой беседе на книгу Деяний разъясняет великое значение для христианства этой книги: «Настоящая книга содержит в себе по преимуществу доказательства воскресения… Итак, вот в чем состоит содержание и главная цель этой книги».
    Не только для этого конечно…Книга Деяний, созданная не ранее середины второго века, уже после прибытия в Рим Маркиона, который привез оригинальные Евангелие Господне и 10 Посланий ап. Павла, первый в мире вариант Нового Завета и самый ранний, призвана была изобразить Павла вопреки его посланиям - верным соратником апостолов Иерусалимской общины, а Евангелие от Луки, созданное тем же автором на основе Евангелия Господнего от Маркиона, - иудаизировать и дополнить текст последнего в ортодоксальном ключе.
    Поразительно, что еще в одной древнейшей рукописи Библии – Ватиканском кодексе, также написанном на греческом, тоже нет последних двенадцати стихов Марка!
    Оба эти кодекса, возможно, являются двумя из пятидесяти рукописей Библии, заказанных Константином Великим придворному историку Евсевию и созданных в 331 году н. э. Если так, тогда они включают в себя любые изменения, которые были внесены к тому времени.
    История пишется победителями и пишется по их усмотрению. Не удивительно, что точка зрения преуспевающего большинства возобладала над всеми традиционными мнениями об истоках христианства. Церковные христиане первым делом определились с терминами (назвали себя «ортодоксами», а своих противников – «еретиками»); затем они определили состав и содержание Канона и ради собственного удовлетворения объявили, что их победа была исторически неизбежна, или, говоря религиозным языком, «направлялась Святым Духом».
    Чем она "направлялась" мы прекрасно видим и понимаем теперь сами.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Я уверен, нижеследующее понять вам не составит никакого труда:
    В ответ на: Первым собирателем Посланий Павла был Маркион. Никто, о ком мы знаем, не был бы лучшим кандидатом, и уж конечно не вымышленные по сути Лука, Тимофей и Онисим. А Маркион, как показали Буркитт и Бауэр, полностью соответствует всем требованиям. Вероятно, он же — автор Лаодикийцам (Ефесянам).
    Маркион использовал ныне утраченный Ur-Lukas (преЛука) и объединил его со своим десятичастным Корпусом Павла, чтобы сформировать Апостоликон. Как ясно воспринял Нокс, наш канонический Лука стремился вытеснить Евангелие Маркиона, дополняя домаркионитский Ur-Lukas различным новым, кафолицизирующим и антимаркионитским материалом. Канонический Лука преуспел в этой попытке (вновь пространное замещает краткое). И, a la Нокс, Деяния Апостолов (с их Павлом, клоном Петра, не пишущим никаких писем, а только доставляющим их Двенадцати), были предназначены заменить опасный Корпус "апостола еретиков".
    Поскольку Корпус нельзя было устранить, «план Б» состоял в том, чтобы переиздать его в санированном издании, одомашненном с помощью пастырской страты (посланий, к Тимофею и Титу). После этого уничтожить конкурирующие версии писем Павла стало легче. Были добавлены Евангелия Марка и Матфея, а затем, как только оно подверглось "церковной редакции" (Бультман), как Лаодикийцам (Ефесянам) и Ur-Lukas, и Евангелие Иоанна. Интересно, что так же, как Деяния с обеих сторон приковали Павла к римской охране, так и "самые еретические" из писаний Нового Завета сопровождаются с обеих сторон бдительными кафолическими стражами: Иоанн заключен между Лукой и Деяниями, письма Павла между Деяниями и пастырскими посланиями. Они не должны подбросить никакой неприятности!
    Роберт М. Прайс, «Эволюция Павлова канона». О чем я не раз информировал вас, дорогие читатели!
    В ответ на: Возможно ли понимать Иисуса иначе, чем только двумя указанными манерами - как Богочеловека или как обыкновенного человека? Существует ли третий путь? Я думаю, что существует. Наиболее древнее и лучшее свидетельство, которым мы располагаем, свидетельство Павла, заставляет думать, что первоначально Иисус не был человеком, а духовным существом, духом, который проявлял себя для своих верных в видениях, в пророчествах, в даре чудотворения. В этого духа верили на основании его проявлений и потому, что его история была известна из апокалипсисов.
    У истоков христианства лежит, если я прав, не индивидуальная биография, а коллективный мистический опыт, опирающийся на мистически откровенную божественную историю. Источником познания Иисуса были священные книги и человеческие сердца. Иисус — духовное существо: вот что вытекает на мой взгляд из первых христианских документов.
    Истинный ключ к проблеме заключается в семи или восьми текстах Павла. Они темны и затемнены позднейшими истолкованиями. Они стоят того, чтобы попытаться терпеливо и с симпатией поработать над ними: может быть, удастся добраться до идеи великого пророка.
    Принимать евангелия за исторические документы значит совершать своего рода обесценение их. Они являются изложением истории спасения человечества, а не описанием судебной ошибки. В аллегорической форме они говорят о Боге мистерии, который является Сыном Божиим и духом, живущим в христианстве.
    Сами по себе они неполны. Рассказ, который они начинают с середины, начинается и кончается в Небесах. Так же, как и послания Павла и Апокалипсис, евангелия являются творением духа, касающимся духа. В первое время своего существования они были правильно поняты. Первый человек, который отнесся к евангелию, а именно к (первоначальному) евангелию Луки, как к священному писанию, и сделал обязательным чтение его в церквах, этот первый человек, Маркион, нашел в них духовного Иисуса, а не Иисуса во плоти и крови. Будем же читать евангелия так, как их читал Маркион.
    Именно против Маркиона и была направлена эта чрезмерная историзация Иисуса, именно для того, чтобы сразить Маркиона, Иисусу приписали настоящую плоть, настоящие кости, настоящую кровь. Маркион был осужден. Но Маркион был прав. Осудившие его сгустили мрак вокруг происхождения христианства и сделали этот мрак непроницаемым. Невольно они подготовили все к тому, чтобы люди стали верить будто молодое христианство было не чем иным, как религиозной безделкой, как жалкой нелепостью: обожествлением плотского человека.
    Поль Луи Кушу, "Загадка Иисуса".
    Кушу был сторонником французской мифологической школы, поэтому, что бы внести ясность в его мысль для нас, в цитате необходимо вместо Иисус читать Христос. И ладно будет!))
    В ответ на: "Вы говорите, что, если мы верим Евангелию, мы должны верить всему, что написано в нём. Почему же, веря Ветхому Завету, вы не верите всему, что находится в любой его части? Вместо этого вы выбираете пророчества, говорящие о грядущем царе иудеев, предполагая, что это Иисус, вместе с некоторыми заповедями общей нравственности, такими, как не убивай и не прелюбодействуй; всё остальное вы пропускаете, думая об остальном, как Павел о тех вещах, которые считал навозом (Фил 3:8). Почему же должно показаться странным и исключительным, что я выбираю из Нового Завета чистейшее и полезнейшее для моего спасения и отбрасываю вставки ваших предшественников, которые наносят ущерб его достоинству и милости?"
    Фауст Нумидийский, "Ответ католику", 4 век

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • "Согласно традиционной версии, сочиненной отцами-ересиологами и некритически воспринятой многими исследователями Нового времени, судовладелец Маркион прибыл в Рим из Синопа около 140 года и вступил в римскую христианскую общину, пожертвовав на ее нужды значительную по тем временам сумму в двести тысяч сестерциев.
    Вскоре, однако,он вызвал неудовольствие пресвитеров общины, обратившись к ним с вопросом об истолковании притч о добром и дурном древе и о старых и новых мехах. Удовлетворительного истолкования этих притч у пресвитеров не было, а им, в свою очередь, не понравилось толкование Маркиона, противопоставившего Евангелие ветхозаветному Закону, а открывшегося в Иисусе Отца Небесного — «богу иудеев» Яхве. Маркион был отлучен от общения и изгнан из римской общины.
    Далее сообщается, что Маркион создал в Риме свою общину, сравнимую по численности с ортодоксальной, и отредактировал в угоду своим «еретическим» воззрениям Евангелие от Луки, значительно сократив и его, и послания апостола Павла... Для приверженцев иудео-христианского синкретизма проповедь Маркиона прозвучала как гром среди ясного неба. ...Простое, ясное и логично вытекающее из текста как христианских, так и иудейских писаний толкование Маркиона поставило под угрозу не только претензии ортодоксии на вселенскую власть, но и ее существование как организованной группы. Разумеется, его тут же провозгласили «еретиком», даже «первенцем Сатаны».
    Отцы церкви состязались в остроумии, высмеивая «ересиарха» Маркиона, «исказившего и изрезавшего» Евангелие и Послания в угоду своему учению. Конечно, они искренне верили, что подлинной является пространная, кафолическая версия, но именно их цитаты и списки разночтений позволили ученым-библеистам еще в XIX веке реконструировать текст Апостола и Евангелия и поставить вопрос, какая из версий — краткая «маркионитская» или пространная кафолическая — была первичной. Французский исследователь Поль-Луи Кушу, сравнивая восстановленную Гарнаком версию посланий с новозаветной, наглядно продемонстрировал, что краткий текст, опубликованный Маркионом, является изначальным и подлинным, тогда как пространная редакция посланий, вошедшая в Новый Завет, изуродована многочисленными вставками и переделками, иногда полностью разрушающими мысль Павла, и дополнена тремя так называемыми «пастырскими» посланиями, заведомо не имеющими к Павлу никакого отношения.
    Есть еще один аргумент, о котором Кушу не упоминает, — географический. Шесть из десяти вошедших в Апостол посланий Павла, были направлены в приморские города. Будучи судовладельцем, Маркион должен был посещать эти города в связи со своей предпринимательской деятельностью и мог познакомиться там с членами христианских общин, хранившими послания. Исключения составляют Колоссы и Лаодикия, расположенные на расстоянии более ста километров от побережья, и находящаяся в глубине Малой Азии Галатия, но через Галатию протекает река Галис, впадающая в Черное море в непосредственной близости от Синопа, родного города Маркиона. Миссионеры галатийской общины не могли достигнуть черноморского побережья иначе как по долине этой реки. Коллизия между взглядами Маркиона и римских пресвитеров как раз и объясняется тем, что в глухой провинциальной Галатии предание Павла сохранилось в неприкосновенности, тогда как римская община, существовавшая в мировом центре религиозного синкретизма, предавалась смелому теологическому новаторству.
    В действительности Маркион, «корабельщик Понта Эвксинского», прибыл в Рим с драгоценными свидетельствами апостольских времен — рукописями Евангелия Господня и десяти Посланий апостола Павла. Однако, когда их списки разошлись по рукам, выяснилось, что пресвитеры римской общины учат не совсем тому, а чаще — совсем не тому, что записано в Евангелии и Посланиях. Это и стало причиной конфликта. В общине произошел раскол, а поскольку весь христианский мир уже прекрасно знал, кто такой апостол Павел, но все еще слабо представлял себе, кто такие римские пресвитеры, объектом ненависти и нападок был избран не «еретик» Павел, а «еретик» Маркион.
    Возникшее недоумение следовало немедля разрешить, и вскоре пресвитеры чудесным образом обрели текст «еще более подлинный», чем тот, что был опубликован Маркионом. Разумеется, для такого «чудесного обретения» им не понадобилось выезжать из Рима. Послания были на скорую руку (именно так! — вставки и искажения порой поражают своей грубостью и очевидностью) отредактированы в духе «здравого учения». Дополненное благочестивыми вымыслами Евангелие Господне превратилось в Евангелие от Луки, а затем
    появились и Деяния, развивавшие образ апостола Павла в «нужном направлении», но без упоминания о его «еретических» Посланиях."
    Дм. Алексеев. Античное христианство и «гностицизм».
    Эта работа есть у нас в топе и я вам еще раз настоятельно рекомендую ее к изучению.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Друзья, сегодня было время и много написал... Прошу вас обдумать сказанное.
    В заключении, хочу дать пару цитат, одна из которых, из гностической библиотеки Наг Хаммади, 4 век, хорошо известна, но вторая встретилась мне лишь сегодня и я...
    Мне не повезло согласиться с ней процентов на 90... Возможно, вам повезло на большее?
    [цитата] Глупцы — думающие в своём сердце, что если они исповедуют: "Мы христиане" только словом, а не на деле; отдающие себя незнанию, физической смерти, не знающие, куда они идут, не знающие, кто Христос, думающие, что они будут жить, в то время как они заблуждаются, — следуют за начальствами и за властями; они же и попадают в руки последних из-за незнания, которое в них. Ибо если бы только слова, которые свидетельствуют, спасали, (тогда) весь мир уповал бы на это и был бы спасён. Но именно таким образом они навлекли на себя самих заблуждение. Они не знают, что уничтожают себя. Если бы Отец хотел
    человеческой жертвы, он оказался бы тщеславным. Свидетельство Истины (NHC IX, 3)
    В ответ на: Хитро, даже коварно, обошлась природа с человеком, вводя его в этот мир: она устроила так, чтобы, появляясь на свет, он ни о чём не имел понятия и потому не мог воспротивиться. На ощупь, вслепую, он начинает жить, не сознавая, что живёт, и не зная, что такое жизнь. Подрастает ребёнок — тоже дурачок; если заплачет, безделкой угомонят, игрушкой развеселят. Кажется, ведут его в царство утех, а на самом деле — в рабство бед. Когда же наконец у него откроются глаза духа и он поймёт, сколь жестоко обманут, оказывается, он уже бесповоротно залез, по уши увяз в грязи, из которой и слеплен. Что тут делать? Топчи её, барахтайся, старайся как-нибудь выбраться. Да, я убеждён, что без этой вселенской плутни никто не пожелал бы и вступить в наш полный обманов мир, мало кто согласился бы войти в жизнь, если бы знал, какова она. Ну кто, зная о ней всё, захотел бы попасть в этот мнимый чертог, а на деле — острог, и терпеть столь многие и различные страдания? <...> О, природа знает, что делает, человек же не знает, что получает. Пусть тот, кто тебя, жизнь, не изучил, тобою дорожит; но человек, тебя постигший, предпочтёт, чтобы его переместили сразу из колыбельки да в могилку, из пелёнок да в пелены. При рожденьи мы плачем — верное предвестье наших скорбей; хотя счастливчики и рождаются в сорочке, участь ждёт их незавидная, и трубой, под звуки которой человек-царь вступает в мир, служит его же плач — пророчество, что всё его царствование будет полно скорби. И может ли иною быть жизнь, что начинается пол вопли матери, её дающей, и под плач дитяти, её получающего?
    Хоть знания нет, зато есть предчувствие бед; дитя их ещё не сознаёт, но предугадывает. Бальтасар Грасиан: «Критикон». Удачи вам и не терять разума!
    "Человек создал богов, но, создав их, он сам быстро был порабощён ими. Они — не сыновья страха, но скорее — надежды, и поэтому их влияние было бы вечным", если бы не Христос!

    И Жизнь возвышена!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Здравствуйте, уважаемые читатели!
    В начале хочу привести обширную цитату из уже известной нам работы Дмитрия Алексеева, выдающегося отечественного переводчика, обнаруженной в 1945 году библиотеки христианских- гностических кодексов из Наг Хаммади, Египет, с диалектов коптского языка "Античное христианство и гностицизм":
    В ответ на: Традиционное представление, будто бы ортодоксальные вероучение, таинства и иерархия были унаследованы церковью непосредственно от апостолов, а ереси возникали как тупиковые ответвления от магистрального течения, является анахроничным и прямо ложным. Напротив, христианство I-III столетий было многообразным и полицентричным, а то течение, которое впоследствии объявило себя "кафолической апостольской церковью", предлагало всего лишь одну из возможных версий христианского учения, начиная с середины II века получившую значительное распространение в Риме и в ряде общин, так или иначе связанных с римской. Одержать убедительную победу над своими оппонентами этому течению удалось значительно позже и только с помощью властей Римской империи, практически без перехода переключившихся с гонений на всех христиан без исключения на преследования "еретиков", то есть христиан, чья вера не совпадала с той ортодоксальной версией, которая была провозглашена официальной религией империи. Уже в 385 году по доносу кафолических епископов были подвергнуты пыткам и казнены "еретик" Присциллиан и шестеро его учеников. 22 ноября 407 года законом Аркадия, Гонория и Феодосия Младшего "ересь" была приравнена к государственной измене. Естественно, союз с языческой империей не мог обойтись для ортодоксальной общины без моральных потерь. В обмен на далеко не "все царства вселенной" ей пришлось поклониться "святому равноапостольному" языческому императору, всемилостивейше согласившемуся принять на себя нелёгкую обязанность председательствовать на церковных соборах и принимать решение, какие именно доктрины и епископы являются ортодоксальными, а какие нет.
    Если говорить об отражении этих процессов в литературе, то следует, прежде всего, отметить, что тексты, вошедшие в авторитетный канонический корпус, то есть в Новый Завет, долгое время существовали параллельно с множеством других писаний. Бедность источников, находившихся в руках отца церковной истории Евсевия Кесарийского, вызвана не бедностью раннехристианской литературы, а отказом от использования ряда древнейших текстов по идеологическим, в первую очередь догматическим, соображениям... Критерием отбора текстов в канон служила не древность или апостольское авторство каждого из них, а только соответствие идеологическим установкам ортодоксальной общины. Совершенно естественно, что все новозаветные тексты были созданы или хотя бы отредактированы членами этой общины. После победы ортодоксии в границах Римской империи носители альтернативных моделей христианской веры последовательно изгонялись, а их священные писания изымались и истреблялись, как "еретические". Неудивительно, что в этих суровых условиях от всего богатства христианской протолитературы до нас дошли, помимо текстов новозаветного канона, жалкие крупицы.
    С первых дней своего существования христианство столкнулось с жёсткой оппозицией сначала традиционного иудаизма, а затем и язычества. При этом, согласно ряду древних свидетельств, первоначально языческую толпу возбуждали и натравливали на христиан именно иудеи. Однако гонения не могли сломить христиан. Гораздо опаснее для христианства была борьба с иудаизмом в другой форме, когда иудаизм охотно шёл на компромисс потому, что утаивал в душе мысль о реформе христианства. Часть иудеев, вероятно, в диаспоре, поддаваясь господствовавшему тогда стремлению приобрести истину посредством выбора и слияния элементов разных систем, приняла христианство. Но это вступление иудеев-синкретистов в христианство было вступлением соглядатаев с намерением перестроить по-своему и захватить в свои руки христианский лагерь. Эти иудеи думали, что они нисколько не обязаны с вступлением в христианство оставлять свои прежние верования, напротив, думали правильно истолковать и понять с их помощью христианство. Они надеялись, что как иудаизм, так и христианство путём аллегории могут быть истолкованы в более совершенном смысле. Отсюда и получило начало то движение, которое известно в церковной истории под именем "ортодоксии" и которое сумело перетолковать христианство с помощью Ветхого Завета.
    Иудо-христианство явилось уже не как опыт полемики, а как опыт примирения христианства с иудаизмом: благочестивые иудеи диаспоры и прозелиты из числа "народов мира" предлагали христианству соглашение. Бесспорно, некоторые из них были согласны признать христианство в тех или иных формах, иудейская религиозность не хотела лишь признавать исключительного права христианства на обладание истиной. Иудо-христианство утверждало возможность компромисса между иудаизмом и христианством, если последнее с почтением отнесётся к священному наследию иудаизма и возьмёт что у него есть лучшего. Христианский гнозис, трезво оценивавший это священное наследие, подобного компромисса не допускал. Светлые умы христианства опровергали иудо-христианские теории, которые душат сами себя своей нелепостью. Мы знаем, что, в конечном счёте, победила именно она, объявив себя единственным возможным христианством. Парадоксально, но оба понимания христианской веры – и собственно христианское, и синкретизированное с иудаизмом, присутствуют в писаниях, вошедших в канон Нового Завета. Вопреки некритически воспринятому исследователями традиционному мнению, что гностики сочиняли свои апокрифические писания, переделывая уже существующие памятники новозаветной традиции, мы видим, что центральное место в составе Нового Завета занимают как раз гностические по своему происхождению тексты, позднее подвергшиеся иудаизирующей редакции, а изначально сочинённые в иудо-христианской среде тексты включают в себя элементы, позаимствованные из гностических источников.
    http://kenoma.chat.ru/gnost/gnosis.htm
    Я рекомендую эту статью еще раз к прочтению. Но следующим сообщением я хотел бы прояснить то, что же такое назорейство.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • В ответ на: Назореи – религиозно-этническая общность в Ираке и Иране, известная также как сабии или мандеи, то есть буквально – "знающие", "гностики". Название "назореи", раньше бывшее общим, затем стало использоваться для обозначения наиболее образованных представителей духовенства, постигших все тонкости сложного вероучения и совершаемых богослужений. Происхождение общины палестинское, то есть по крови и языку назореи являются потомками древнего населения Палестины. Сами они связывают свой уход в Заиорданье, а затем и в Вавилонию с убийством Иоанна Крестителя и последовавшими за ним погромами и убийствами его последователей, совершенными фанатиками иудаизма. Разрушение римлянами Иерусалима и в первую очередь Иерусалимского храма описывается в их священных книгах как возмездие за эти злодеяния.
    Огромная по объёму религиозная литература назореев написана на диалекте арамейского языка с использованием особой системы письма. Важнейшими книгами являются: Коласта (Собрание) – сборник поэтических гимнов, окончательная редакция которого датируется III веком, Гинза (Сокровище), самые ранние отрывки которой, в основном также гимны, связаны ещё с палестинскими реалиями, и более поздняя Драшья д-Яхья (Книга Иоанна Крестителя). Изложенная в них назорейская доктрина – назирута – очень сложна и вобрала в себя многочисленные позднейшие влияния. Характерной особенностью древнейшего, ещё палестинского пласта назорейских преданий является культ проточной воды, связанный с крещением в реке Иордан. Назореи резко отрицательно относятся к иудаизму, ветхозаветному откровению и иерусалимскому храмовому культу. В их писаниях сама этимология таких терминов, как "иудеи" (iahutaiia) и "иудаизм" (iahututa) выводится из слов "грех" и "выкидыш"; Иерусалим и Иерусалимский храм описываются, как цитадель зла, выстроенная по воле тёмных сил, гора Сион сравнивается с выгребной ямой. Творцом в назорейском мифе является падший, но способный к покаянию ангел Птахиль – имя состоит из имени египетского демиурга Птаха и теофорной частицы "-ил"; ценность сотворённого им видимого мира отвергается. Следует особо подчеркнуть, что Птахиль не тождествен "богу иудеев Адонаи", чей образ в назорейском учении также является отрицательным, на чём и основывается обоюдная ненависть иудеев и назореев.
    Обобщая результаты огромной работы, проведённой в CC столетии такими подвижниками науки, как М. Лидзбарский, леди Э.С. Дровер, Р. Мацух и К. Рудольф, можно уверенно утверждать, что назорейство возникло в Палестине как протестное движение, направленное против иерусалимского культа Яхве. Решающую роль в нём сыграли жители Галилеи и Самарии, тогда как ревнители нормативного иудаизма изначально являлись его противниками. Интересно, что, судя даже по каноническим Евангелиям и Деяниям, проповедь Христа и апостолов была успешна именно в этих субэтнических группах.
    Показать скрытый текст
    Особого внимания заслуживает сопоставление религиозной литературы назореев с христианской протолитературой. С одной стороны, в Гинзе и Книге Иоанна присутствует острая антихристианская полемика, чрезвычайно несдержанная по тону и непосредственно затрагивающая Иисуса Христа. Нельзя, однако, не отметить, что острие этой полемики направлено против доктрин о Святой Троице, о непорочном зачатии и мессианстве Иисуса; объектом нападок является также ортодоксальное духовенство, включая епископов и "католикосов", и монашество, особенно женское. Нетрудно заметить, что перечисленные доктрины и явления связаны с институциональной церковью, и, соответственно, направленная против них полемика не может быть датирована периодом ранее IV – V веков. В то же время, исследователями отмечены очевидные параллели как между назорейской литературой и Новым Заветом, так и между ней же и писаниями из Наг Хаммади. Эти параллели, в большинстве случаев, ограничиваются сходством понятийного аппарата и не позволяют говорить о прямой литературной зависимости. Отметим, однако, интереснейший, близкий к соответствующим отрывкам канонических Евангелий, эпизод крещения Иоанном на Иордане назорейского Спасителя Манда д-Хаййе (Знания, (которое от) Жизни, – Ginza 5:4).
    Многие европейские учёные и, в первую очередь, естественно, ортодоксальные богословы, потратили немалые усилия, чтобы доказать, что месопотамские назореи либо зародились непосредственно в Месопотамии, либо пришли из Палестины через столетия после I века, либо задолго до I века, либо вообще являются выродившейся сектой сирийских гностиков, но главное – что они не имеют ничего общего с палестинскими назореями I столетия и, особенно, с одним единственным Назореем – Иисусом. На их аргументации мы останавливаться не будем, отметим лишь, что назорейская традиция древнего Израиля в послепленный период была утрачена и, соответственно, понимание назорейства Иисуса в контексте установлений Закона Моисея и в связи с назореями эпохи Судей является очевидным анахронизмом.
    Исторический Иисус никогда не был "Иисусом из Назарета". Отождествление Назорея с "жителем Назарета", сделанное составителями канонических евангелий на основе народной этимологии, абсолютно некорректно. То, что это прозвище продолжало употребляться, свидетельствует, насколько создатели окончательной версии канонических Евангелий были далеки от описываемых в них реалий. Существует, впрочем, гипотеза, что ни разу не упомянутое в Ветхом Завете географическое название "Назарет Галилейский" было изобретено не ранее II столетия именно для истолкования прозвища Иисуса, а сам населённый пункт возник (или был так назван) ещё позже.
    Скрыть текст

    В ответ на: Если мы будем рассматривать взгляды Самого Иисуса Назорея и Его окружения в контексте того назорейства, которое сумело дожить до наших дней, они представляются настолько "еретическими", что уже не могут быть связаны с иудаизмом как таковым, а это делает понятной и казнь на кресте, то есть "повешение на древе", предусмотренное Законом Моисея для "хулящих имя Яхве". При этом мы должны расценивать вошедшие в канонические евангелия сведения о признании Иисуса Иоанном Крестителем как попытку преодоления конфликта, реально имевшего место между назореями, остававшимися "учениками иоанновыми", и назореями, ставшими последователями Иисуса. Свидетельством этого конфликта является использование в Евангелии от Иоанна элементов понятийного аппарата назорейских писаний в полемическом контексте.
    Таинств в назорействе два – крещение и причащение, во многом сходные с христианскими, но наполненные иным вероучительным содержанием. При этом крещение, ясно понимаемое, с одной стороны, как альтернатива иудейскому обрезанию, а с другой стороны, как ритуальное очистительное омовение, совершается над верующими многократно, по меньшей мере, ежегодно. Причащение отличается ещё значительней, поскольку мандейская община не является христианской деноминацией. В этой связи нельзя не упомянуть точки зрения Рудольфа Бультмана, считавшего Евангелия культовыми легендами и указывавшего, что евангелисту Марку удалось укоренить "христианские мистерии (таинства) – крещение и евхаристию – в предании о жизни Иисуса". Если признать, что прообразы христианских крещения и евхаристии сформировались ещё в назорействе, а Иисус и Его ученики первоначально принадлежали к назорейской общине, то необходимо уточнить, что функцией синоптических евангелий как "культовых легенд" было изъять таинства из назорейского и собственно христианского контекста и наполнить их синкретическим иудо-христианским содержанием.
    Цитата приведена из того же труда Дм. Алексеева.
    Я продолжу

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • В ответ на: Иисус во всех четырех Евангелиях назван «назореем», и это прозвище, по мнению большинства авторитетных ученых, никак не связано с городом Назаретом, который внесен в текст позже теми редакторами, которые или не понимали подлинного значения термина или пытались таким способом скрыть нечто, с чем они никак не могли согласиться. По моему мнению это причастность Иисуса к секте, которая была открыта в середине XVII в. и носила название «назореев». Это выяснилось после того, как на южных границах Ирака и отчасти Ирана была обнаружена община т. н. «мандеев», которые считали себя историческими преемниками Иоанна Крестителя и называли себя «назореями». «Мандеи» это живое дошедшее до наших дней предание о том, что же именно представляла собой община Иоанна (Юхана или в арабской форме Яхья мандейских текстов) в те далекие времена. Однако об этом почему-то напрочь отказываются говорить ученые библеисты, не воспринимая эти данные всерьез и выдумывая теории о позднем месопотамском происхождении мандейских учений.
    О том, что Иоанн являлся «назореем», известно из намека Лк. 1:15, где сказано, что Иоанн не пил вина и сикера, что было важным атрибутом «назорейства». Но это лишь неудачная попытка адаптации иудейского формата «назорейства» к известному гностическому палестинскому течению. Если Иисус тоже назван «назореем», то это являлось указанием на то, что он сам некогда принадлежал к секте Иоанна, принял от него крещение, а впоследствии вышел из этой общины с группой учеников, организовав своё собственное религиозное движение, которое, с одной стороны, идейно разошлось с «назореями» Иоанна Крестителя, а с другой сохранило многие их черты (прежде всего – водное крещение и «причастие»). На это указывают многочисленные примеры. Среди них мандейский текст Gj 288,10 «назорейство старше, чем иудейство» находит параллель в Ин. 8:58 – «Я был прежде Авраама». В Ин. 8:32 Иисус произносит фразу перед иудеями «истина освободит вас» в том же виде, в каком она была хорошо известна и употребительна у мандеев = kušṭa asinkun. Призыв «ищите и обрящете» (Мф.7:7=Лк.11:9) почти копирует цитату из «назорейской» литургии: «Ищи и найдешь, говори и будешь услышан».
    Р. Мацух полагает, что перекличка идей четвертого евангелиста с назорейскими гностическими идеями четче всего обнаруживается в прологе этого Евангелия. Он явно составлен в философски возвышенной манере, свойственной именно для мандейской поэзии с её специфическими приемами. Стихи 1-4 пролога, несмотря на то, что евангелист расширил исходный текст собственными богословскими рассуждениями, совершенно явно отражает старомандейское религиозное мировоззрение. Еще Бультман отмечал, что данный поэтический отрывок использовался палестинской сектой крестителей как своеобразный гимн Жизни и Свету. Для убедительности достаточно сравнить Ин. 1:3 – «Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» с мандейским текстом GRr 5 – «Ничего не было, когда Его не было, и ничего не могло быть, если бы Его не было». Такие термины как λόγος (Слово) = manda, ζωὴ (Жизнь) = hiia, φῶς (Свет) = nhura и его оппозиция σκοτία (Мрак) = hšura являются заимствованиями из мандейского понятийного аппарата. Вероятно, изначальная мандейская формула manda d—hiia («Слово Жизни») была разобщена в прологе вставками полемического характера, но всё еще ощутима. Понятия «Свет», «Истина», «Жизнь», «Лоза», «вода живая» являются основополагающими в мандейской религии. Вряд ли можно считать случайностью, что центральная мандейская лексема «Жизнь» в четвертом Евангелии употребляется 32 раза (против 17 раз у всех вместе синоптиков). Тот факт, что указанные назорейские понятия широко задействованы в нем, свидетельствует о том, что первые последователи Иисуса «рекрутировались изначально, скорее всего, из среды назареев». Идея «великого дня воскресения из мертвых», о котором не раз говорится в четвертом Евангелии, тоже появилась сначала у «назореев», которые, как говорит Ипполит, «существовали еще до Христа». Лишь в Ин. 12:13 сообщается подробность о «пальмовых листьях», которыми приветствовали грядущего царя в момент его триумфального шествия. Пальма это «назорейский» символ Мирового древа.
    Часто встречающаяся идентификация «Иисус из Назарета» в таком случае приобретает совсем иной смысл. Ничто не мешает предположить, что «Назарет» был вовсе не городом, а чем-то вроде ашрама – так назывались обители мудрецов и подвижников в древней Индии. «Назарет» вполне мог быть самоназванием такой общины-поселения, возглавляемой аскетом Иоанном. Об этом я догадывался еще до знакомства с мандейскими текстами. И действительно, мандейские термины naṣiruta или naṣaruta обозначали у них абстрактно-собирательное понятие («назорейство» как явление) и подразумевали «радикальное отделение от иудаизма». Поэтому «Иисус из Назарета» в связи с такой этимологией приобретает совершенно новое звучание – «Иисус, вышедший из общины назореев (из назорейства – «назируты»)». Одно свидетельство из т. н. «Евангелия назореев» дает понять, что Иисус принял крещение от Иоанна вместе со своей матерью и братьями, которые настаивали на этом.
    Л.Л. Гифес, «Миссия Иоанна Крестителя и "назореи"».
    Я привел целиком, без купюр, цитату многоуважаемого автора - сторонника ариохристианства (я не сторонник), хоть и не разделяю его мнения насчет ашрама нарозеев.
    Совсем небольшой городок - Назарет, существовал.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • В качестве примера мандейских гимнов,демонстрирующих правоту вышеизложенного, приведу следующий:
    В ответ на: Во имя Жизни! Во имя Бога, да будет возвеличен высочайший свет!
    У двери синагоги Мария встречает мать свою, встречает свою мать Мария и та спрашивает ее прямо: «Откуда пришла ты, дочь моя Мария, и почему лицо твое цвета розы? Лицо твое цвета розы и глаза твои полны сна, сна полны глаза твои и на бровях твоих знаки бессонницы».
    И она отвечала ей: «Да, два или три дня братья мои и сестры стояли в доме моего отца; в доме отца моего стояли мои родственники и пели чудесные песни. От их голоса, от звука беседы братьев моих, ангелов, сон покинул глаза мои, ушел сон из глаз моих и брови мои были бессонны».
    «Разве ты не слышала, дочь Мария, что говорят о тебе евреи? Евреи говорят: дочь твоя полюбила человека, возненавидела она закон Моисеев и полюбила путь назореев. Она возненавидела дверь синагоги и полюбила дверь храма назореев. Она возненавидела тфлинин и полюбила свежие венки. В субботу она работает, в воскресенье она хранит руки свои. Ненавидит Мария закон, который Семеро наложили на Иерусалим».
    На том месте, на котором она стоит, Мария отряхивает пыль с ног своих и говорит:
    «В рот иудеям да пойдет эта пыль! Пепел в рот коэнам, и навоз из лошадиных задниц да будет на всем синедрионе. Того, кого я полюбила, я не могу ненавидеть. Кого я ненавижу, я не могу любить. Никого я не люблю, кроме Ишо Хайя, моего господина, который стоит возле меня и будет моим помощником, протянет руку и выведет меня из страны тьмы в страну света».
    Ты победил, Ишо Хайя, и принес победу всем, кто любит имя Твое.
    И Жизнь возвышенна!
    Куласта, Гимн 149
    "Ибо мир любит Мрак [и ненавидит] Свет, потому что дела его злы; [а я пришёл,] чтобы исполнить волю Света и распространить истину повсюду, как заповедано мне." Кефалайа, 76
    Ниже уже христианская цитата из 7 кодекса Наг Хаммади:
    В ответ на: Когда Я пришел к тем, кто мои, и объединился с ними, они объединились со Мной, и не было нужды во многих словах, ибо наша Мысль была вместе с их Мыслью. Поэтому они поняли то, что Я говорил.
    Ведь мы совещались об уничтожении архонтов.
    И поэтому я исполнил волю Отца, который есть Я (сам). Когда мы вышли из нашего дома, мы пошли в мир и оказались в мире в телах. Нас возненавидели и подвергли преследованиям не только незнающие, но также и те, которые полагают себя богатыми именем Христа, осуетившиеся в неведении, так как они не знают, кто они, как бессловесные животные. А тех, которых я освободил, они преследуют и ненавидят. Если закроются двери, напрасно будут они рыдать, издавая стоны, ведь они не познали меня совершенным образом, но служили двум господам и множеству (других).
    Но вы будете во всем сильны — в войне и в сражениях, (одолеете) ревностный раздор и гнев. Но в прямоте нашей любви мы невинны, чисты и благи, так как мы обладаем Мыслью Отца в невыразимой мистерии.
    Ведь это было смешно. Я свидетельствую, что это было смешно, (что) архонты не знали, что это — невыразимое единение чистой истины, такое, которое существует у сынов Света, подражание которому они (архонты) изготовили, провозгласив учение мертвеца и ложные (догмы) под видом свободы и чистоты совершенной Церкви. Они умертвили себя своим учением, в страхе и рабстве, мирских занятиях и отверженном культе, умалившись в невежестве, так как они не приобрели себе истинного благородства. Они ненавидят то, чем они являются, и любят то, чем они не являются. Ведь они не поняли Знания Величия, которое свыше и из источника Истины, а не от рабства и ревности, страха и вожделения мирской материи.
    Второе Слово Великого Сифа (NHC VII, 2)

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Друзья,
    если бы не узнал, кто автор этого восхитительного текста - не стал бы даже публиковать:
    В ответ на: Бог, будучи весь Ум и весь Слово, то и говорит, что мыслит, и то мыслит, что говорит. Ибо Его мысль есть Его Слово и Слово есть Ум, и всеобъемлющий Ум есть Сам Отец. Посему, кто говорит об Уме Божьем и приписывает Ему особенное происхождение, тот объявляет Его сложным существом, как будто нечто иное есть Бог и иное – первообразный Ум... но всегда существует Один и Тот же, как и полезно нам мудрствовать о Боге и как научаемся из Писаний.
    Представляю автора - Ириней Лионский!!!
    Как говорит мой сосед - Это Победа!) Понятно, Сын в Отце и Отец в Сыне. "Я и Отец - Одно!" Но... В связи с этим, я приготовил для вас нечто вкусненькое, но с подробностями вернемся к этому завтра!
    Пока же, я хочу отметить несколько важных моментов!
    Первое - Бог не называем, не имеет имени! Ибо дать Имя Богу может только Бог.
    В ответ на: Единственное имя не произносится в мире – имя, которое Отец дал Сыну. Оно превыше всего. Это – имя Отца. Ибо Сын не стал бы Отцом, если бы Он не облекся в имя Отца.
    Евангелие от Филлипа.
    В ответ на: Имя же Отца – это Сын. Он первый, давший Имя вышедшему из Него, и это Он Сам. И Он породил Его как Сына, Он дал Ему Своё имя, которое было у Него… Он дал имя Себе Самому, видя Себя Самого, и только Он – Тот, Кто может дать Себе Имя.
    Евангелие Истины.
    Гностики исповедуют строго апофатическое богословие - человек не может дать никаких определений Богу, поскольку человек не Бог и не ему определить Отца. Такое определение может дать Сын, одной природы с Отцом. Но история церкви это догматическое богословие, которого Христос не оставил и которое не содержится в Писании. Это тысячелетние споры об Имени и Сущности Бога с печальными последствиями. Эту историю мы и проследим на двух примерах: Никейском и Халкидонском соборах:
    В ответ на: I Вселенский собор, состоявшийся в Никее, в 325 году, был вызван прежде всего необходимостью борьбы с арианством, а не утверждением догмата о Троице. Это отмечают все серьезные историки и богословы. Никаких протоколов от Никейского собора до нас, к сожалению, не дошло, но мы имеем утвержденные им правила и текст Символа Веры... Однако ни Никейский, ни даже Никео-Цареградский Символы не подтверждают тринитарного догмата и не вводят тщательно разработанной каппадокийскими отцами во второй половине IV века тринитарной терминологии... В них отсутствует какое-либо упоминание Троицы или личностных ипостасей, но их цель сводится к утверждению единства Бога в приложении к христологии... Единственное новшество, которое подчеркнуто вводит Никейский собор, это термин “единосущие”. Данный неологизм вызвал споры из-за того, что он не содержался в Новом Завете, а по представлению многих церковных деятелей той эпохи в Символе веры не может быть использована терминология, отсутствовавшая в Писании. Трудно судить, насколько верен такой подход. Кажется, для точной формулировки достаточно было сказать, что Сын есть “едино с Отцом” и этим их тождественность выражалась бы в достаточной мере. Во всяком случае «сущность» и «ипостась» тогда расценивались как синонимы, слово же «ипостась» в новозаветных текстах употребляется. Но, по-видимому, термин “единосущие” был введен как раз ради усиления (не подобосущен), а не ослабления понятия о единстве между Отцом и Сыном... Однако после Никейского собора целый ряд епископов из числа тех, которые недавно подписали его решения, отказались от термина “единосущие”, повсюду стали созывать соборы, каждый из которых утверждал свой Символ, но неизменно опускал этот термин, но необходимо выяснить, как на самом деле отцы Никейского собора понимали слова “сущность” и “ипостась”.
    В каппадокийской версии троичного богословия термины ουσια и υποστασις имеют строго определенные значение и употребление: ουσια в приложении к Богу обозначает собой Его род, а υποστασις – личность, то есть отдельный самобытный индивидуум. В древнегреческой же литературе, слова “усия” и “ипостасис” являлись тождественными, такое понимание есть продукт позднейшего времени, каковое появилось после Никейского собора
    Далее проф. Спасский утверждает:
    В ответ на: “В таком же значении слово ипостась перешло и в христианскую письменность; в четырех местах Нового Завета (2 Кор. 9:4; 11:17; Евр. 1:3; 11:1), где встречается это слово, оно вполне может быть заменено посредством ουσια; древние же церковные писатели не делают никакого различия между этими терминами и пользуются ими, как совершенно тождественными по смыслу… Есть все основания полагать, что и отцы первого Вселенского собора принимали слова “ипостась” и “сущность” в качестве равнозначащих и совсем не подозревали того различия между ними, какое внесено было позднейшей литературой. Свидетелем за это является никто другой, как самый видный защитник Никейского собора Афанасий Александрийский, остававшийся всегда верным богословскому духу собора… В одном из своих посланий он прямо заявляет, что “ипостась есть сущность и не иное что обозначает, как самое существо."
    Друзья, вы понимаете, о чем это я?!
    Тождественность слов “ипостась” и “сущность” в Никейском Символе веры указывают на то, что Отец и Сын не только единосущны по отношению друг ко другу, но и единоипостасны, что Отец и Сын (а значит и Святой Дух) есть одна и та же Личность (одно Лицо)!Отказавшись от точного греческого обозначения лица словом προσωπον из-за того, что оно тяготеет к модалистскому понятию внешнего образа (обличья, личины, маски), отцы-каппадокийцы стали употреблять несвойственное для дифференциации лиц слово υποστασις, практически тождественное ουσια (сущности), чем обусловили тенденцию к разделению единой Сущности и единого Лица Бога, вступив в явное противоречие с Никейским исповеданием и введя "трех Богов"!
    Если Никея делала Иисуса Богом, то Халкидон наделял Бога тремя Лицами, что в сути не имеет ничего общего с монотеизмом и отменяло Никейский Символ Веры.
    Каппадокийское богословие совершило революцию по отношению к богословию староникейскому, введя разделение ипостасей, неизвестное отцам Никейского собора.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Уважаемые читатели,
    хочу, что бы вы поняли - я прохладно отношусь к этим спорам о тринитарном и прочем догматическом богословии. Еще Констанций 2 их первый запретил, поскольку они натурально разваливали целостность империи, вместо придания единомыслия ее гражданам! Монархияне, подобосущники, гидропарасты, динамисты, савелиане и мн. сотни проч. ереси, - бесконечный продукт ортодоксии, поскольку единого мнения никогда на земле быть не может! Нет его и в Царстве Небес, не побоюсь сказать! Отсюда расколы, казни и войны, но... ортодоксия процветает, порождая самим своим существованием разделения, преследования.
    Но, есть важные моменты!
    Как вы уже давно поняли, первоначальное гностическое христианство не предполагает ортодоксии и догмы. Тем более о божественных понятиях, да и не они ведут к спасению, а подобие человека и единство с Богом!
    И меньше всего способствуют этому те ревнители, которые постулируют монархианский модализм!
    К деталям вернемся завтра, сейчас скажу что это строгий монотеизм. Они ярые противники тринитарной формулы и ессно, решений Халкидонского Собора, но поборники Никейского! Когда я читаю их критику (друзья, все мы знаем что Троица православных это неверно воспринятая и наглухо не понятая, вывернутая под самодержавие Троица христиан - гностиков, о которой я писал ранее и завтра повторюсь) тринитаризма, то... душа радуется! Она ясно показывает истоки происхождения ее формирования:
    В ответ на: Всё это неопровержимо доказывает, что каппадокийское богословие терминологически учило именно о трёх богах, вводя языческое многобожие.... И давайте не будем считать себя умнее апостолов и Евангелия. Того, что заключено в проповеди Иисуса, вполне достаточно для правильного понимания учения о Боге, и нет в данном случае никакой острой необходимости обращаться к греческой философии для “лучшего” уразумения христианских догматов (Троица отсутствует в Писании, кроме поздних явных вставок).
    Возникает законный вопрос: а вообще имеем ли мы когда-либо официально утвержденное единое догматическое учение о Троице, которое полностью могло бы удовлетворить запросы адептов тринитарного богословия?
    Нет, такого учения мы не имеем. Всё, о чем в этой области можно говорить, так это о частных богословских мнениях тех или иных авторитетов, в разное время и по-разному высказанных. Но и между ними не обретается большого единства взглядов, но скорее беспорядок учения, сопровождавшийся непрестанной руганью, взаимными склоками, обвинениями и осуждениями. Догмат о Троице, в его современном популярном понимании, создавался вне текстов Нового Завета и даже вне решений Вселенских соборов. Вся трагедия заключается в том, что догмат о Троице всесторонне обоснован с помощью неоплатонизма и вообще языческой античной философии с её безбрежным морем самых разнообразных фантазий, но ни единым словом он не подтверждается текстом писаний. Постепенно в христианское вероучение, незаметно порвавшее связь с богословием евангельским, стали вливаться языческие аналоги тринитаризма. Ни для кого не тайна, что все ведущие творцы христианского учения о “Святой Троице” (Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский и другие) обучались философии в действовавшей до 529 г. Афинской школе неоплатоников или у знаменитого ритора Либания. Там творцы троичного богословствования, как тогда говорилось, “учились эллинской мудрости” – на её основе они и сочиняли догмат о “Троице”.
    По заключению историка Адольфа Гарнака, вообще вся православная догма была создана при посредстве платонизма и аристотелизма.
    Думает, что ругает автор, но на деле - музыка!
    Показать скрытый текст
    В ответ на: Влияние Платона в деле создания тринитарных догматов было велико. В одном авторитетном французском словаре об этом факте говорится следующее:
    “Похоже, платоновская троица, которая сама была лишь реконструкцией более древних троиц, существовавших ранее у язычников, стала рациональной философской троицей символов, породившей три ипостаси или божественных лица, которым учат в христианских церквях. Это представление греческого философа о божественной троице… можно найти во всех древних религиях”.
    О роли греческой философии в Новой Энциклопедии Шаффа-Герцога говорится:
    “Учениям о Логосе и Троице придали форму греческие отцы, на которых… прямо или косвенно очень сильно влияла философия Платона… То, что ошибки и искажения прокрались в церковь именно из этого источника, неопровержимо”. По мнению А. Лэмсона:
    “Учение о Троице формировалось постепенно, и это происходило сравнительно поздно… это учение берет начало из источника, не имеющего ничего общего с иудейскими и христианскими писаниями… оно сформировалось и было внедрено в христианство усилиями отцов, находившихся под влиянием философии Платона”.
    К концу III века н. э. “христианство” и неоплатонические философии стали неразрывными. Как говорит А. Гарнак, церковное учение:
    “прочно укоренилось в почве эллинизма. Так оно стало тайной для подавляющего большинства христиан”.
    Церковь заявляла, что её новые учения основаны на Библии. Но Гарнак опровергает это:
    “В действительности она узаконила в своей среде эллинское умозрение, суеверные взгляды и обычаи языческого поклонения-таинства”.
    Эндрю Нортон говорит о Троице в том же ключе:
    “Мы можем проследить историю возникновения этого учения и найти его источник, но не в христианском откровении, а в философии Платона… Троица – это не учение Христа и его апостолов, а вымысел школы более поздних последователей учения Платона”.
    Те же из последователей тринитарного богословия, кто не имел отношения к школе неоплатоников, были учениками Оригена, также находившегося под сильным влиянием языческих идей...
    Немалое влияние на формирование учения о Троице оказал и гностицизм, в котором причудливым образом сочеталась философия неоплатонизма с христианскими верованиями.
    Вот, пожалуй, и все основные источники тринитарного богословия.
    Чувствуя недостаток аргументов в защиту учения о Троице, последователи тринитарного богословия совершили чудовищный подлог, изобличающий их полную беспомощность в поисках доказательств своих доктрин в писаниях. Они собственноручно вписывают в Новый Завет фразу:

    “Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух; и сии три суть едино”.

    Эта фраза сначала вставлялась в Послания апостола Павла, потом в Послание апостола Петра и, наконец, для неё было найдено более подходящее место в 1-м Послании апостола Иоанна (1 Ин. 5:7), где она находится сейчас. Из многочисленных дошедших до нас рукописей Нового Завета, начиная со II-го века, самая древняя, где содержатся эти слова, датируется XVI-м веком. После изобретения книгопечатания первое научное издание книг Нового Завета на двух языках – греческом и латинском – осуществил Эразм Роттердамский (1469-1536). В двух первых изданиях текста Эразм не печатал слов об Отце, Слове и Святом Духе, поскольку он не находил их в имеющихся у него многочисленных древних списках Нового Завета. И только в третьем издании, под давлением католической церкви, он вынужден был вставить столь нужный догмату о «Святой Троице» отрывок. Это третье издание Эразма Роттердамского было потом еще раз тщательно отредактировано католической церковью и утверждено как каноническое под названием Textus Receptus (Принятый текст). Оно стало основой для переводов Нового Завета на все языки мира. Приняла эту вставку и православная церковь. Вот какими нечестными методами навязывалась сознанию христиан ересь тритеизма!
    Традиционное православное богослужение по-своему уникально.
    Всё оно сплошь пропитано формулировками троического догмата в самых разных вариациях, порой чудовищных. Сии тексты, не несущие никакого нравственного назидания, трудно даже назвать молитвами, но скорее провозглашением каких-то бессмысленных деклараций на тему Троицы.... Серьезно относиться к сим текстам не приходится тому, кто хоть немного уважает своё религиозное чувство, а не слепо и бездумно следует готовым формулировкам, постоянно вдалбливающимся в подсознание. Сюда нужно еще отнести и издержки церковно-славянского перевода, порой несуразно отразившего греческий оригинал.
    Проведя экспертизу славянских богослужебных текстов, Максим Грек пришел в ужас от имеющегося там богохульства, за что остаток жизни просидел в тюрьме. На безумное “троичное богословие” в богослужебных книгах позже обратил внимание патриарх Никон. Сколько бы ни ругали его за проведенные им реформы, но в данном случае он был совершенно прав.
    Тем не менее, даже твердо устоявшееся православное богослужение оставило явные следы монархианского модализма, хотя этого никто и не замечает. Яркий этому пример мы находим в доксологии к молитве “Отче наш…”, которая слышится на каждом общественном богослужении. В первоначальном евангельском тексте эта доксология выглядела по-другому, чем теперь она произносится. В слова, переданные нам самим Спасителем, при императоре Юстиниане включили вставку, но сделали это столь “неудачно”, что получилось ярко выраженное савеллианское исповедание. В Евангелии окончание молитвы звучало так:

    “ибо Твоё есть царство и сила и слава во веки, аминь”.

    а теперь:

    “ибо Твоё есть царство и сила и слава, Отца и Сына и Святого Духа, всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь”.

    Таким образом Отец здесь мыслится и Отцом, и Сыном, и Святым Духом одновременно, прямо как у монархиан-модалистов, так как сказано: “ибо Твоё (Отца) есть царство Отца, Сына и Святого Духа”.
    Возникновение тритеистических лжеучений на Руси, подобных аввакумовским, отнюдь не случайность. Основания были заложены еще при самом крещении Руси и даже деятельностью просветителей славян Кирилла и Мефодия, пристрастие которых к троичному богословию всем хорошо знакомо.
    “Как известно, Мефодия и его последователей на протяжении ряда столетий германо-римское духовенство обвиняло в арианстве. То же обвинение звучит и у Матвея Краковского (антикатолического писателя, – Л. Л. Г.). И это обвинение не было совершенно беспочвенным… И мы не поймем ожесточения Карла Великого, настаивавшего на включение в Символ веры добавления «филиокве», если не учтем, с какой ситуацией франкам пришлось столкнуться в Подунавье, куда они как раз вышли в конце VIII-го столетия. С другой стороны, арианство в Подунавье станет идеологическим оружием против наступления немецко-римского духовенства, чем и объясняются постоянно повторяющиеся обвинения последователей Мефодия вплоть до XIII-го столетия".
    Известны документы о связях и сотрудничестве Мефодия с полуарианскими общинами, а также об их существовании на Руси. Этим объясняется тот факт, что при своем крещении князь Владимир прочитал исповедание веры с полуарианскими чертами, в котором Отец признавался “старейшим” по отношению к Сыну, а вместо “единосущия” провозглашалось “подобосущие”, что зафиксировано в Повести временных лет.
    Православие давно стало многобожием.
    Высший ряд пантеона возглавляют Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух. Им можно молиться и по-отдельности, как разным богам, а можно и сразу всем вместе. На иконах “новозаветная Троица” они так и изображены – как три отдельных “Бога”. Всё очень конкретно: седовласый старец, его сын и летающий над ними голубь. Далее в иерархии следует «богиня», то есть Богородица, которой воздаются почести, едва ли не большие, чем самому Иисусу Христу. Затем идут меньшие «божества» – святые, которым посвящаются храмы и престолы. Учение святых отцов – выше Библии, как у иудеев Талмуд выше Торы.
    Самое празднование «дня Святой Троицы» есть плод литургического творчества, возникший исключительно на почве русской духовной культуры. П. Флоренский по этому поводу напоминает, что
    “Византия не знала этого праздника, как не знала она, в сущности, ни троичных храмов, ни троичных икон… Праздник Пятидесятницы, бывший на месте нынешнего троичного дня, был праздником исторического, а не открытого онтологического значения. С XIV века на Руси он выявляет свою онтологическую суть, делаясь праздником Пресвятой Троицы… Праздник Троицы, нужно полагать, впервые появляется в качестве местного храмового праздника Троицкого собора как чествование «Троицы» Андрея Рублева… Местное празднование единственной иконы единственного храма, будучи духовной сущностью всего русского народа, бесчисленными отражениями воспроизводится в бесчисленных Троичных храмах, с бесчисленными иконами Троицы”.
    Христианская вера сегодня доведена трибожниками до полного абсурда, она давно превратилась в язычество, она осквернена.
    Посторонних наблюдателей сложившееся положение вещей заставляет с немалой долей злорадства констатировать, что вера в троичное Божество “в своем существе несовместима с разумом и резко враждебна ему, абсурдна и противоразумна от начала и до конца”. В подобном богословствовании “верующему никак и никаким образом не предлагается что-то ясно разуметь”, но заповедуется лишь:

    “бездумно, слепо и темно верить… Ты хочешь с верующими с пониманием говорить о том, чего они и сами не понимают. Если ты сумеешь помочь верующим ясно осознать, что они при своей вере в Святую Троицу верят в то, не зная во что, – это тот предел взаимопонимания, которого ты можешь достичь в общении с ними”.

    И действительно, такие выражения, как, например, Григория Паламы: “Веруем в то, что один и не один Господь”, способны найти серьезное сочувствие и глубокое понимание разве что в психбольнице. Интересно, что на обвинение Паламы в «двубожии» со стороны его идейного противника Акиндина, Палама возражает лишь тем, что его оппонент Акиндин не признает учения святых отцов[33]. Подобное и многие другие изречения выводят православие из ряда монотеистических религий и ставят на один уровень с политеистическими верованиями.
    Скрыть текст
    "Не случайно, что в результате проведения в жизнь идей каппадокийской веры и насильственного навязывания халкидонского “мелкитского” богословия населению восточных регионов Византийская империя была наказана нашествием тех, кто формально проповедовал монотеизм! Это было началом политического заката христианского римского порядка на Востоке, конец цивилизации."
    Еще одну важную вещь отмечу в следующем сообщении.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Все вышеописанное ортодоксы за собой не признают, как не признают элементов митраизма в себе и прочих заимствований в процессе формирования их доктрины в языческом окружении. Что бы аборигены верили.
    Конечно, и в самом Евангелии ясно и не однократно подчеркнута суббординация, как с ней не спорь! Отец больше Сына, а Дух от Отца исходит!
    В ответ на: По историческим свидетельствам нам известно, что кульминация оживленной полемики в Византии вокруг таинственных слов “Отец Мой более Меня” (Ин. 14:28) приходится на середину XII века, но, вероятно, спор возник намного ранее, в первой половине XI века.
    Главным действующим лицом в прениях был император Мануил Комнин. Когда стали смотреть святоотеческие толкования на сей текст, выяснился такой широкий спектр мнений, что привести их к какому-нибудь консенсусу не представлялось возможным. Образовалось, как минимум, пять партий, каждая из которых изъясняла изречение Христа по-своему. Однако из них можно было вычленить две основных: относящих эти слова к ипостасному различию между Сыном и Отцом, и тех, которые сводили это различие к умозрительным причинам. Царь возглавлял ту партию, которая вводила ипостасное различие, утверждая, что Сын меньше Отца, так как Отец – виновник вечного рождения Сына, и также потому, что Сын воспринял плоть. Разумеется, в прениях победила та партия, которая поддерживалась императором, все же иные были запуганы и подавлены. В 1166 г. был созван собор в Константинополе, довольно представительный, поскольку в нем приняли участие Антиохийский и Иерусалимский патриархи. Собор утвердил новое учение и торжественно анафематствовал его противников.
    “Отец Мой более Меня” (Ин. 14:28)!
    С учетом остальных и ярких примеров, которые мы подробно недавно разбирали, есть ли еще вопросы?! Дабы лучше уразуметь смысл новопринятого учения, приведем текст соборной анафемы:
    В ответ на: “Тем, кои не принимают слов истинного Бога Спасителя Господа нашего Иисуса Христа: “Отец Мой более Меня”, как разнообразно изъясняли святые, одни по Божеству Его, потому, что Он от Отца рожден (виновного ради от Отца рождения), другие по естественным свойствам плоти, которую принял Он Божеством (Ипостасью Божества), то есть, что Господь по причине сотворенного, описуемого и смертного назвал себя меньшим от Отца; тем, кои говорят, что выражение касается только плоти, отдельной от Божества, в том смысле, как если бы она не была соединена с Ним, и которые не принимают разделения в той мысли, как приняли его отцы, говоря о подчинении или неведении (плоти), не принимают, что плоть Христова равночестна с Божеством, а допускают, что естественные свойства плоти Господа приняты Божеством в Ипостась и нераздельно с нею пребывают, и учат о неипостасном и ложном, как об ипостасном и истинном — анафема”!
    На мой "еретический" взгляд, это большой шаг к истине от тринитаризма. Но..
    Вот как оценивает этот документ никеец, византийский историк Никита Хониат:
    В ответ на: “Это определение, не знаю как, приписывает умаление пред Отцом воплотившемуся Сыну, как будто бы Он чрез восприятие человеческого естества и явление к нам потерял равенство с Отцом и не сохранил в этом состоянии принадлежащей Ему славы, но остался в пределах уничижения и не обожил, и не возвысил уничиженного человеческого естества, и не сделал его соучастником в собственной славе чрез самое соединение с Ним, а напротив, Сам был уничижен им, что нелепо. Утвердив это определение, как пламенным мечом, красною грамотою, угрожавшею смертью и отлучением от веры тому, кто осмелится даже сам про себя вникнуть в этот предмет и только подумать о нем, не говорю уже о том, кто стал бы явно противоречить и роптать, царь вслед за тем, по совету некоторых своих приверженцев и льстецов, вырезал его на каменных досках и поставил их в Великой церкви. Эти люди опасались, чтобы не отменили их определения, так как оно переносит умаление чрез посредство плоти на Самое Слово, особенно потому, что они опустили из внимания состояние уничижения и всё мыслимое по человечеству.
    Надо ли говорить о какой либо Славе, когда под плотью он понимает не Павлово "тело Небесное", а земную плоть Иисуса!
    О каком равенстве с Отцом Его можно говорить, когда его бичевали и распяли, а многочисленные "апостолы" разбежались и сам Петр трижды отрекся от Него?!
    Видно, что никто из догматиков никейских не понимал саму суть учения Христа! Вы знаете многочисленные легенды гностиков, что Сын - опускаясь в миры тлена и смерти, одевал каждый раз как одежду плоть, соответствующую тому миру. Как у нас оделся в человеческую плоть, которую не "обожил" - как такое вообще в голову может придти, а сбросил при распятии! Вернувшись к Отцу.
    Его пример для нас остается в силе. Человек, как и Бог есть Дух и родив себя в Духе-Разуме, став Человеком, составив во Христе Церковь в Истине, мы спасаемся от смерти в Жизнь вечную! Не обожествляя плоть.
    Но обожаясь в Уме, со Христом одна плоть. "Тело небесное"! Благодаря приведенной выше "критике" со стороны строгих монотеистов, я как то еще раз более зауважал Каппадокийцев, имевших образование в великой Афинской Школе у самого Либания, закрытой в 529 году имп. Юстинианом, врагом образования.
    Но даже их тринитарные догмы, сохранившие самую тень от истинного учения, сегодня лишь на словах, без понимания сути, разделяются клиром и не понимаются православными совсем.
    При желании завтра можно дать детали интриги и повторить суть Великой Троицы - не в лицах (ипостасях) - у Бога для нас нет Лиц, как нет и Имен, а есть модусы (Его проявления).
    И каждому Оно свое! От муравья, до пневматика! Можно сказать, что как люди составляют человечество, так и Проявления Бога составляют его Тело в Духе - Истине! И это Тело - множество!
    Едино лишь неназываемое, непознаваемое и неименуемое Единое (Благо)!
    Потенция (непроявленная, неактуализированная) всего Истинно Сущего!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Данным сообщением я хочу рассказать вам правду о "таинстве" причащения.
    Автора источника не привожу - кому надо сами узнают, поскольку во многих вопросах не согласен с ним.
    В ответ на: Евхаристия (по-греч. «благодарение») в православии составляет часть литургии – общественного или народного служения. Литургия, в свою очередь, понимается как часть «богослужения» – большого регламентированного комплекса торжественных молитвенных чинопоследований. Несмотря на то, что понятие «богослужение» (теургия) чуждо терминологии новозаветных текстов, в православии оно прочно укоренилось. Понятие «теургия» восходит к языческим представлениям о служении Богу или богам посредством различных подношений, которыми питается и умилостивляется божество. Но Бог истинный не нуждается в служении Себе от кого бы то ни было и не питается никакими подношениями, которые предлагаются людьми в качестве жертв (Пс. 49/50:9-13). Еще в Ветхом Завете пророками высказывались мысли о неугодности жертвоприношений Богу (Иер. 6:20; Ос. 6:6; Пс. 39:7/40:6). Поэтому христианское служение выражается не в материальных жертвах Богу, а в служении людям (литургии). Литургия – не жертва, а служение народу (ничто не мешает именно так интерпретировать это слово с греческого языка). Конечно, это служение должно выражаться не столько в общественных собраниях и совместных молитвах, сколько в делах милосердия и благотворительности. Представление православных богословов о центральном акте литургии – евхаристии – как о жертве в корне неверно. Евхаристия сама по себе не является ни «жертвой духовной», ни «жертвой бескровной», потому что по Новому Завету подобные жертвы возносятся не посредством ритуала, а в сердце человека и добрыми делами. Иисус не считал евхаристию «жертвой» в каком-либо отношении. В Евангелии жертва интерпретируется в том смысле, что само служение ближнему это и есть служение Богу (Мф. 25:31-46).
    В православии же евхаристия это именно жертва, которая совершается посредством сакраментального ритуала и – что самое ужасное! – повторяет мучительную жертву Иисуса. Это отнюдь не ритуальное «воспоминание», а именно реальное жертвоприношение. Хотя сия жертва называется православными «словесной», «бескровной» или «бесстрастной», однако таковой в действительности не является, поскольку предлагаемые хлеб и вино посредством строго определенных обрядовых действий, воспроизводящих страдания Иисуса, по мнению православных, «пресуществляются» в «истинные» тело и кровь Христовы. Разница с ветхозаветной жертвой состоит в том, каким способом достигается получение крови. Если, скажем, в ветхозаветном приношении для этого заколается жертвенное животное, то в православной евхаристии совершается магический ритуал. А результат тот же самый (если исходить из взгляда православных на свою «жертву»): после произнесения заклинательных формул хлеб и вино становятся не «образами» тела и крови, но именно настоящими телом и кровью, при этом природа хлеба и вина уничтожается, а остается только их «вид». Поэтому православные утверждают, что в евхаристии они причащаются подлинными телом и кровью «под видами хлеба и вина». Понятно, что если в православной евхаристии наличествуют настоящие тело и кровь, посредством каких бы действий и в какое бы время они ни появлялись в процессе ритуала, это уже никак нельзя назвать жертвой «бескровной».
    Показать скрытый текст
    Характерно, что «пресуществление» совершается не просто посредством определенных заклинательных формул (в православии строго не выявлена одна какая-нибудь формула или момент, после которых непременно должно совершится «пресуществление»), но ему предшествует т. н. «проскомидия». По-греч. это слово означает «приношение», в смысле приношения пищи (κομιδο – питание, продовольствие), что является явным рудиментом языческих или иудейских представлений о жертвах. Хотя православием это официально не заявлено, но, тем не менее, есть все основания полагать, исходя из структуры чина православной евхаристии, что именно проскомидия является актом жертвоприношения, после которого происходит пресуществление даров. Это видно как из самого значения слова «проскомидия», так и из её чинопоследования.
    Задача православной евхаристии и, в частности, проскомидии – получить настоящие тело и кровь Христа. Как этого достигнуть при отсутствии необходимого натурального материала для жертвы? Только посредством магического ритуала. Образцы были заимствованы из древних языческих мистерий и таким образом возник чин проскомидии и весь «евхаристический канон».
    Исследователи в области религиоведения отмечают множество сходств между православным евхаристическим каноном и древними языческими ритуалами не только в обрядах, но и по смыслу. История таинства причащения восходит к первобытной эпохе, когда люди верили, что, съедая мясо жертвенных животных – предка и покровителя рода, можно приобрести его качества (ловкость, силу и т. д.). Обычно предполагали, что жизненная сила находится в сердце, печени, почках. Главным же носителем жизни считалась кровь. Возникнув на ранних стадиях тотемизма, мистический обряд существовал долгое время, приобретая подчас самые неожиданные формы и смысл. В некоторых племенах ели сердца убитых врагов, чтобы получить их храбрость. Каннибалы пили кровь поверженного противника, чтобы завладеть его силой. У туземцев Океании было распространено представление, что поедая печень убитого, человек тем самым приобретает его храбрость. Верили также, что божественные животные или тотемы могут передавать свои свойства тому, кто их ест. Является установленным фактом, что жертвоприношения животных возникли в качестве замены человеческих жертвоприношений в процессе эволюции религиозных воззрений древнего человека[4]. Ритуальное причащение мясом животного, олицетворявшего божество, встречается в религиях почти всех народов. Посвященные в таинства древнегреческого бога Диониса пожирали мясо растерзанного ими быка или козла, в которых, по верованиям греков, воплощался этот бог.
    Причащение «телом» человекоподобного бога чаще всего совершалось в виде поедания изображения этого бога, сделанного из теста, или самого того человека, в котором, как считалось, воплотился бог. Такое причащение, например, существовало в древней Мексике. Ежегодно жрец закалывал красивого знатного юношу, воплощение бога Тецкатлипоки, разрезал его тело на куски и раздавал для причастия участникам «таинства».
    Впоследствии люди перешли от кровавых человеческих жертвоприношений к символической замене жертвы фигуркой из теста. В Индии сделанного из теста идола разламывали на куски и раздавали для причащения. Современные католики также делают из желатина младенца Иисуса и ради восприятия «благодати» глотают его. Арии древней Индии задолго до возникновения и распространения христианства были знакомы с учением о пресуществлении или магическом превращении хлеба в плоть. Жертвенные рисовые лепешки, согласно учению брахманов, служили заменой человеческих жертв и, благодаря действиям жреца, будто бы действительно превращались в тела людей.
    В эру античности «теофагия» (богоедство) приняла смягченную форму: бога стали есть в виде хлеба и вина. Особенно широкое распространение в эпоху Римской империи получили восточные культы сирийских богов Аттиса и Кибелы и иранского бога Солнца Митры. Причащение в мистериях Аттиса и Митры играло большую роль. Кстати, поклонники Аттиса не видели разницы между своим причащением и христианским. Сохранилось множество изображений «тайной вечери» Митры: за столом в лучах Солнца восседают Митра и ученики, лежит хлеб и стоит чаша с вином. Все поклонники Митры собирались на общие трапезы, во время которых вкушали хлеб и смешанное с водой вино. Начиная с раннехристианских апологетов, теологи объясняли полное сходство митраистского и христианского причащений «кознями дьявола».
    Еще до прихода миссионеров-христиан жителям древней Мексики было знакомо учение о пресуществлении, в соответствие с которым они справляли свои религиозные обряды. Мезоамериканский культ восходит к самой глубокой древности и имеет общие корни с обрядами народов Старого Света, основываясь в конечном итоге на ассиро-вавилонском мифопоэтическом круге. Так в месяце мае мексиканцы устраивали главный праздник своего бога Уицилопочтли. За два дня до начала этого праздника девственницы (они жили в заточении в храме и были чем-то вроде монахинь) лепили из смеси свеклы, жареного маиса и меда идола. Во время празднества «мясо» и «кости» идола «освящали» с помощью специальных ритуалов, после чего воздавали им божеские почести. В день причащения до полудня запрещалось вкушение пищи и даже воды. Поступали они так из боязни осквернить частицу тела бога в своих животах соприкосновением с обычной пищей (это напоминает запрет на вкушение пищи перед причастием у православных). По окончании обрядов, плясок и жертвоприношений жрецы особыми священными тесаками разрезали идола на множество кусков, которые затем раздавались для причащения знати и народу. Ацтеки принимали их со слезами, трепетом и благоговением и выглядели весьма опечаленными, что съели плоть и кости бога.

    «Они верили, что освящая хлеб, жрецы превращали его в саму плоть бога и что, следовательно, все, кто вкусил этого священного хлеба, поглотили частицу божественной сущности и установили посредством неё таинственную связь с богом».

    Согласно другим данным похожий обряд совершался ацтеками на праздник зимнего солнцестояния. В декабре ацтеки «убивали» статую Уицилопочтли, которую лепили в образе человека из семян различных сортов, замешанных на детской крови, после чего употребляли её в пищу. Во время ритуала жрец, который именовался Кецалькоатлем и действовал от имени этого бога, вынимал священный дротик и, с силой метнув его в грудь статуи, пронзал её насквозь. Этот акт назывался «умерщвлением бога Уицилопочтли, чтобы его можно было съесть». Один из жрецов вырезал сердцевину статуи и давал царю съесть её. Остальную часть делили на мелкие кусочки и раздавали всем ацтекам мужского пола, включая грудных детей. Этот обряд носил название teoqualo, то есть «бог съеден».
    Если мы посмотрим, как совершается проскомидия в православии, то откроем для себя множество поразительных деталей. В проскомидии ритуально воспроизводятся все моменты распятия Христа посредством совершения магических действий над хлебом и вином. Ритуалы проскомидии носят все характерные признаки симпатической магии, употребляемой как в языческих культах с самой древности, так и в практике талмудического иудаизма. Принцип симпатической магии заключается в перенесении магического действия, совершаемого над тем или иным материальным объектом на его первообраз, с которого сделан этот объект по его подобию. Чтобы раз за разом получать «истинные» кровь и тело Христа, надо регулярно совершать Его ритуальное убийство. Такое символическое пролитие крови или убийство, сопровождаемое заклинаниями, обязательно (по вере православных) должно вызвать «чудо» пресуществления, т. е. превращения обычных хлеба и вина в настоящие тело и кровь. Если всё евхаристическое чинопоследование выполнено канонически правильно и совершено православными священнослужителями, то это само по себе гарантирует эффект пресуществления. Поэтому в православии нет такого понятия как «недействительная евхаристия». Напомним, что термином «пресуществление» (греч. – μετουσιωσις; лат. – transsubstantiatio) называется перемена естества хлеба и вина, которые таковыми остаются только внешне и в ощущении, а на самом деле это настоящие тело и кровь Христовы.

    «Стремление к “реальности”, – отмечает А. Гарнак, исследуя исторический процесс создания догматов, – превращает священнодействие в трапезу, в которой «раскусывали Божество зубами» (так говорит Иоанн Златоуст)».

    Православные богословы подчеркивают – ссылаясь на предание, соборные постановления и учение святых отцов – что совершаемый ими в алтаре ритуал представляет ту же самую жертву, что и жертва крестная. Отличие лишь по образу и обстоятельствам её совершения. Для лучшего понимания того, какое значение «таинству» евхаристии придают православные, необходимо привести текст одного из анафематизмов, изданных Константинопольским собором 1156 г.:

    «Те, кои слыша слова Спасителя, заповедующего о таинстве священнодействия: «Творите сие в Моё воспоминание», не только не исполняют этой заповеди, но еще осмеливаются утверждать, что жертва, приносимая служителями Божьими за всеобщее искупление и исцеление человеческого естества, только по видимому напоминает ту жертву тела и крови, которая принесена на кресте Спасителем нашим Иисусом Христом, и потому хотят уверить себя, что жертва, приносимая священниками, не та, которая вначале совершена была Спасителем, что первая имеет отношение к сей последней только мнимое; тем, кои так унижают таинство священнодействия, которое служит для нас залогом для жизни будущей, и которое, по словам св. Златоустого в толкованиях на многие места апостола Павла, обновляет ту жертву, – анафема».

    Из этого текста вытекает еще одно интересное наблюдение. Если крестная жертва была принесена самим Иисусом Христом, то теперь её приносят священники, и притом тоже «за всеобщее искупление». Таким образом православное священство представлено здесь в качестве совершающего искупительную функцию путем повторения жертвы Христа. Совершая ритуальное убийство Христа в алтаре, они распинают Его заново («обновляют») и получают натуральные кровь и тело для их последующего ритуального поедания.
    Необходимо заметить, что православные богословы почему-то полностью игнорируют духовную роль иудеев в «видимом» распятии Спасителя. Православное богословие не отрицает, что как на кресте, так и в алтаре, Иисус сам себя приносит в жертву. Но тогда кого, если не самых убийц Христа, олицетворяют православные священники, когда они совершают имитацию распятия с помощью символической атрибутики – имитацию, которую они считают той же самой жертвой? Анна и Каиафа, вся толпа, кричащая по их наущению «распни, распни Его», предатель Иуда – почему же они не играют роль «служителей Божьих», совершивших «всеобщее искупление и исцеление человеческого естества» даже в еще большей степени, чем православные священники, которые лишь мимикрируют? Ибо, если бы не иудеи и римляне, положившие начало и основание постоянным убийствам Христа, то никакой «бескровной жертвы» не было бы вовсе. Ведь не сам же себя приколачивал ко кресту Иисус! Он только предал Себя в руки язычников, и мучили Его люди, а не Он сам себя истязал. Не стоит ли воздать особые почести, признав за ними священническую миссию, иудеям и их религиозным лидерам, а также заодно и Пилату с римскими воинами, которые издевались над Господом и осуществили «спасительную» для нас казнь? Кого, как не этих убийц, изображают собой православные священники, когда режут и колют хлеб, льют вино и воду, чтобы получить «истинные» тело и кровь? Когда начинаешь задумываться над всеми этими вопросами, становится жутковато от осознания подлинного значения православной евхаристии и православного «жречества».
    Для тех, кто еще не имеет представления о том, чтó закулисно делают православные священники в алтаре, когда совершают проскомидию, кратко опишем её.

    «После предварительных молитв и «благословен Бог наш» священник берет левой рукой просфору, а правой копие и режет верхнюю часть её с четырех сторон печати, произнося слова пророчеств о страдании Иисуса Христа; затем режет с правой стороны нижней части и вынимает из всей просфоры часть кубической формы, называемую агнцем, так как она представляет собой страждущего Христа… «Агнца» священник кладет на дискос, вниз печатью, затем разрезает крестообразно, изображая смерть Христа на кресте, обращает агнца печатью вверх и прободает его копьем в правую сторону, причем произносит: «един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода» – это воспоминание священника дьякон сопровождает поднесением ему в сосуде вина и воды и, по его благословении, вливает их в потир».

    Некоторые изуверские подробности весьма занимательны. Например, хлеб специально полагается «навзничь» для того, чтобы «агнец» был изображен лежащим гортанью вверх, как бы ожидая заклания. Перед рассечением «агнца» дьякон произносит слова: «пожри, владыко», а когда «владыко» крестообразно режет хлеб, изображая распятие, тогда дьякон говорит: «жрется Агнец Божий». Интересно, что после того, как «агнца» заколают в гортань, его переворачивают, чтобы потом еще и ударить специальным «копием» в бок, что обозначает прободение рёбер Спасителя.
    Очевидно, что православные священники умудряются даже попутно ввести элемент ветхозаветного ритуала заклания жертвенного животного, хотя всем понятно, что во время распятия никто нож в горло Иисусу не втыкал. Следовательно в православном алтаре совершается двойное убийство. Сначала Христа убивают в лице ветхозаветного ягненка, а потом и как богочеловека. Остается только удивляться, почему православные не сделали специальных декоративных хлыстов, чтобы изобразить бичевание Христа посредством ритуального хлестания хлеба. Или почему ритуально не плюют на хлеб, чтобы «вспомнить» оплевание Иисуса? Это серьезное упущение, поскольку картина страдания не воспроизводится полностью и «агнец» остается «недострадавшим» как следует. Без юмора трудно обсуждать все эти безобразия.
    В порядке чинопоследования не обошлось и без явных курьезов. Дело в том, что извлечение агнца из просфоры в проскомидии символизирует рождение Иисуса от Девы, а сразу же после этого Его, еще не успевшего толком пожить, тут же распинают, вонзают Ему нож в горло, а потом еще добавляют ударом копья в бок. Причем «агнец», как ни странно, «иссекается» из просфоры тем же самым копием, которым потом Его колют в бок. Непонятно, каким образом орудие убийства могло участвовать в процессе чудесного рождения Христа? Православные богословы к их «чести» понимали эти «затруднения» и «думали решить тем, что в священной литургии течение жизни Христовой изображается не в том порядке, как оно на самом деле». Но, как видно, так ничего они и не решили, поскольку попытки объяснить эти казусы выглядят довольно идиотично. Пожалуй, в области православной экзегетики нет ничего более несуразного, безумного и смешного, как толкования божественной литургии, особенно в части проскомидии, и вообще всякие споры о евхаристии, её смысле и значении, где православные богословы превосходят один другого в маразме, откровенном талмудизме и сумасшествии.
    По мнению православных «ученых» литургистов, православная «евхаристия заключает в себе все части, все принадлежности жертв древних», «содержит в себе все виды древних жертвоприношений», в числе которых заклание, сожжение(!?) и ядение. Проскомидия совершается на особом месте в алтаре, который называется «жертвенником». Получается, что он служит, с одной стороны, заменой креста, а с другой ветхозаветного жертвенника (коль скоро там фигурирует «агнец»). После совершения всех необходимых действий и заклинаний предложенные «дары» переносятся с «жертвенника» на «престол», что символически, по учению православных, обозначает «перенесение тела Господня с креста или Голгофы, где Христос был распят, до места погребения». Тут совершенно непонятна роль «престола» как «места погребения». Неужто престол православного алтаря это гроб? Евхаристия служится на гробу?
    В проскомидии ритуал распятия совершается полностью, однако странно, что само «пресуществление» происходит, по мнению православных, уже позже, на «литургии верных», когда идет чин под названием «евхаристический канон». Объяснить такой странный анахронизм не представляется возможным. Если пресуществление не совершается сразу же после соблюдения всех ритуальных нюансов убийства Христа, то смысл проскомидии исчезает.
    Известно, что в истории православной церкви периодически возникали споры на предмет того, в какой именно момент евхаристического канона происходит пресуществление, а также следует ли совершать поклонение хлебу и вину, когда его переносят с жертвенника на престол и демонстрируют народу. В Русской Церкви, например, в патриаршество Иоакима была искусственно инициирована ересь «хлебопоклонников». Каких-то верующих обвинили в том, что они кланяются на «великом входе», а также при произнесении слов «примите, ядите» хлебу и вину как настоящим телу и крови Христовым, несмотря на то, что они еще в таковые не «претворились». Хотя маразматичность спора очевидна, однако причина такого отношения народа к переносимым после совершения проскомидии «дарам» кажется вполне объяснимой и логичной: убийство Христа сделано, а значит тело и кровь должны уже явиться.
    Стоит упомянуть о странном обычае православных класть под «престол», на котором они совершают евхаристию, «мощи» (мумифицированные останки) мучеников. Мощи также вкладываются и в т. н. «антиминс» – специальный плат, который служит заменой престолу. Основанием для этого послужило, как считается, откровение Иоанна Богослова, который «увидел под жертвенником души убиенных за слово Божье» (Откр. 6:9). Не долго думая, православные решили, что коль скоро души свидетелей Христовых покоятся под алтарем на Небесах, то будет прилично, чтобы и тела их покоились под престолом в православных храмах на Земле. Каким образом и с какой целью православные теологи сделали такой лишенный всякой логики вывод, остается загадкой. Также совершенно необъяснимо, почему православный священник не имеет права совершать евхаристию без этих мощей (т. е. в отсутствие и антиминса, и специально освященного престола). Не исключено (хотя сие не декларируется открыто), что настоящая причина кроется в особой энергетике, которую, по взгляду православных, могут придать совершению «таинства» останки убитого за веру человека.
    Вообще проскомидия никак не вписывается в общее чинопоследование евхаристии и явно выпадает из контекста православной литургии, будучи явлением поздним. Авторитетные православные литургисты утверждают, что «ныне известные с именем Василия Великого и Иоанна Златоуста литургии не могут быть признаны подлинными произведениями означенных отцов», поскольку содержат «такие обряды и действия, такие молитвы, каких в то время не было и быть не могло». Мы имеем множество чинопоследований древних литургий – сирийских, александрийских, палестинских, эфиопских, коптских, а также под именами апостолов и ряд западных литургических текстов. Но в них следы проскомидии отсутствуют. Первое упоминание проскомидии на востоке мы находим только в VIII веке. На Западе она вообще не была известна и не практикуется до сих пор. Поэтому возводить составление чина проскомидии к «вселенским учителям» никак не приходится. Частью «священного предания» проскомидия, очевидно, не является.
    Из новозаветных текстов абсурдность православных представлений о значении евхаристической жертвы очевидна из того, что крестная жертва принесена Иисусом «единократно» (Евр. 10:10,12). Иисус «одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14). Поскольку через эту единократную жертву наши грехи прощены, то «уже не нужно приношение за них» (Евр. 10:18). Тем не менее, как мы видели из официальных церковных постановлений, православные каждый раз «обновляют», то есть повторяют эту жертву, подобно ветхозаветным и языческим жрецам, одновременно считая свой ритуал «той же самой» жертвой, которую принес Христос на кресте. Конечно, это очень «тонкая» философия, но никакого основания ей в Новом Завете не найти.
    Также православные апеллируют к изречениям Иисуса «сие есть тело Моё», «сия есть кровь Моя», произнесенным Им во время Тайной вечери. Но, во-первых, эти фразы можно истолковать в противоположном смысле: что тело и кровь это теперь хлеб и вино, а не наоборот. То есть смысл установления Иисусом евхаристии заключался в отмене любых кровавых жертвоприношений и замене их вкушением хлеба и вина, которые символизируют тело и кровь Спасителя только в качестве «воспоминания» о Его страданиях (Лк. 22:19). Изречения Иисуса на Вечере – метафоры, и понимать их нужно не буквально. За это, прежде всего, говорит тот факт, что во время их произнесения Иисус еще не пострадал и Сам присутствовал Своим телом за трапезой. А поскольку жертва еще не совершилась, то хлеб и вино, предложенные на Тайной вечере, не могли иметь такого значения, какое они приобретают в глазах православных в процессе служения литургии. А зачем вообще Иисус использовал символику вкушения тела и крови – это разговор отдельный. Во-вторых, спор о том, являются эти тело и кровь «истинными» или «неистинными», также бессмыслен, как если бы мы спорили, является ли церковь «истинным» или «неистинным» телом Христа, и в каком именно виде и качестве, ибо «телом Христовым» назван не только хлеб, но также и церковь (1 Кор. 12:27; Еф. 1:22-23). Если же церковь, состоящую из конкретных людей, мы не можем считать натуральным телом Христа, Его физическими плотью и кровью, но толкуем это понятие духовно (как это делает Павел в 1 Кор. 10:16-17, имея ввиду под телом и приобщением к нему единство верных), то на каком основании мы должны понимать буквально те цитаты, в которых хлеб и вино названы телом и кровью?
    В качестве другого аргумента приводится речь Иисуса в Ин. гл. 6. В данном отрывке Иисус для обретения вечной жизни провозглашает необходимость вкушения «хлеба живого», которым Он объявляет Свою «плоть» (Ин. 6:51). Православные, оправдывая свою ересь богоедства, конечно, трактуют это место буквально. При этом почему-то они отказываются понимать буквально указание Христа здесь же – что Его плоть сошла с неба (6:38,41,48-51). Но Иисус тотчас дает понять, что Его слова о вкушении плоти и крови следует изъяснять духовно. На недоумения слушателей Он возражает, что Его слова суть «Дух и жизнь» (Ин. 6:63). Если православные считают, что слова «если не съедите плоть Сына Человеческого и не выпьете Его кровь, не имеете в себе жизнь» (Ин. 6:53), нужно толковать буквально, то что мешало слушающим тотчас же напасть на Иисуса, разорвать Его на куски и съесть? Ведь сам Мессия сказал, что нужно делать, чтобы обрести вечную жизнь. Чего еще ждать?
    Зачем обвинять иудеев и римлян в распятии Иисуса? Получается, что они сделали всё правильно. По крайней мере убили Его и предоставили Его ученикам возможность в будущем исполнять в точности Его предписание о поедании плоти и крови. Не исключено, что некоторые иудеи так именно это и поняли – что для «спасения» нужно убить Мессию и съесть. Диалог Иисуса и уверовавших в Него иудеев в Ин. 8:20-33 в этом смысле весьма знаменателен. В этом отрывке Иисус обращает Свою речь «к поверившим Ему иудеям». Однако Он подчеркивает, что веры в Него для них недостаточно, но нужно еще, чтобы их «освободила истина». На возмущение верующих иудеев, что они и так свободны, поскольку являются детьми Авраама, Иисус неожиданно обвиняет их в том, что они ищут Его убить (Ин. 8:26,32-33) и тяжко оскорбляет их национальное достоинство, назвав детьми Сатаны (8:44). Очевидно, вера этих иудеев как раз и состояла в том, что они поняли слова Иисуса о плоти и крови буквально и искали Его убить с целью ритуального поедания. Когда Иисус выдвинул такое ужасное против них обвинение, никто из них не стал отрицать этого или оправдываться, но они продолжили спор в русле вопроса своего происхождения. Спаситель обвинил их в непонимании Его речи и в нежелании слушать (8:43), т. е. правильно понять Его учение.
    Итак, эти верующие иудеи не проявили мудрости и не осмыслили духовного значения слов Спасителя. Они подумали, что необходимо по-настоящему съесть плоть и кровь Мессии, а для этого Его необходимо «закласть». Но они достигли желаемого лишь частично.
    Православные теологи довершили богословскую мысль евреев. Они удачно вышли из данного затруднения, и теперь ритуальное богоедство как-то удивительно легко у них получается, их не тошнит после вкушения «истинных» тела и плоти своего бога. Более того, они считают это величайшим «таинством» и главнейшим механизмом получения «благодати», «центром» всей своей жизнедеятельности и богослужений, важнейшим выражением веры. Считается особым благочестием служить литургию как можно чаще, даже каждый день. Их логика вполне понятна: чем чаще «мучить» Иисуса Христа, тем больше снизойдет «благодати».
    Насколько же низко пали православные даже в сравнении с современниками Иисуса иудеями! Иудеи распяли Его всего лишь один раз. Православные же уверены, что они не только постоянно убивают Христа, но ко всему прочему еще и регулярно едят Его, чтобы «реально» приобщиться Его плоти и крови. Сожаления и сострадания к Распятому они при этом явно не испытывают, в грудь себя не бьют, а наоборот – «радуются». Иудеи и многие язычники в древности ограничивались пролитием крови и поеданием мяса жертвенных животных. Православные же повинны в регулярных мучении и убийстве Иисуса Христа, теофагии и каннибализме (всё-таки Христос в их воззрении одновременно Бог и человек). И эту вину они сами на себя навлекают. Спрашивается, кто больший преступник по отношению ко Христу и Богу? Кто достоин самого страшного и жестокого наказания в Аду?
    Конечно, я не верю, что православные верующие в самом деле поедают тело и кровь Спасителя. Сколько бы они ни камлали в своем алтаре, их «приношения» в настоящие плоть и кровь не превратятся. Но нужно помнить предостережение апостола Павла о том, как бы участвующие в бесовской трапезе «не сделались причастниками бесам» (1 Кор. 10:20). Павел при этом подчеркивает, что жертва идолу или сам идол ничего не значат, но, тем не менее, те, кто приносят им жертвы, приносят их бесам (1 Кор. 10:19-20). Само по себе это не может не оказывать отрицательного духовного воздействия на тех, кто это делает. В связи с этим мы не должны недооценивать степень того зла, которое распространяется из православного алтаря. В лице ритуала православной евхаристии мы сталкиваемся с проявлением сатанизма в самой ужасной и извращенной его форме. Православное ритуальное «заклание Бога» для тех, кто это делает, намного превосходит по уровню беззакония и греха любые кровавые жертвоприношения, будь то иудеев или язычников. Хотя православные священники этого и не осознают, сие не освобождает их от ответственности перед Богом за их кошмарные кровавые оргии. Кто эти жрецы дьявола и что творится в их умах и сердцах, а также в умах и сердцах тех, кто участвует вместе с ними в этом демоническом культе, сказать трудно. Но не исключено, что последствия «бесовского причащения» оказывают самое губительное воздействие как на их психику, так и на их физиологию. Если же вникать в предмет еще глубже и порассуждать о многовековом влиянии византийской литургической культуры на весь процесс исторического развития ближневосточного региона и славянских народов, особенно русского, то можно придти и вовсе к самым мрачным выводам.
    Согласно истинному духовному пониманию слов Спасителя о вкушении Его плоти и крови, христианская евхаристия это не более чем «воспоминание» страданий Иисуса (Лк. 22:19) или «возвещение смерти Господней» (1 Кор. 11:26). Все остальные определения евхаристии нужно отвергнуть как неевангельские. Её можно было бы назвать «жертвой чистой» только в том случае, если бы речь у пророка Малахии не шла о фимиаме, то есть молитвах святых (Мал. 1:11; Откр. 5:8). Важно подчеркнуть, что евхаристия в Новом Завете не имеет значения жертвы ни в каком смысле. В новозаветных текстах такого определения для евхаристии не найти. Напротив, там говорится, что духовной жертвой являются сами тела верующих, причем в смысле «разумного служения» (Рим. 12:1). Подаяние в нуждах вменяется ныне в «благовонное курение, жертву приятную» (Флп. 4:18). Прославление Бога в молитве также называется «жертвой хвалы» (Евр. 13:15), но при этом подчеркивается, что нельзя забывать «благотворительность и общение (в смысле соучастия в нуждах), ибо такими жертвами благоугождается Бог» (Евр. 13:16), а не какими-нибудь другими.
    Скрыть текст

    В ответ на: Христианская евхаристия во времена апостольские совершалась совсем не так, как это делается в православных храмах сегодня. Нужно начать с того, что и самих-то храмов тогда не было. Обряд причащения происходил в домах или катакомбах на т. н. агапэ – «вечерях любви», которые представляли собой братскую трапезу с благодарственными молитвами, преломлением хлеба и вкушением от чаши, передаваемых по кругу. Главное назначение «агапэ» состояло не просто в воспоминании страстей Христовых и Его искупительного подвига, но главным образом в помощи нуждающимся. По своему порядку и обрядовым особенностям этот раннехристианский обычай не имеет ничего общего с православной литургией, приобретшей исключительно культовый характер с элементами языческой магии. Не случайно свою литургию православные богословы любят возводить больше к синагогальной службе, чем к христианской агапэ. Это еще раз подтверждает тот факт, насколько далеко православная практика отошла от древней апостольской традиции.
    «Не можете иметь участие трапезы Господней и трапезы бесовской», апостол Павел, 1 Кор., гл. 10:21

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Уважаемые читатели,
    я много писал ранее об учениях, содержащих в себе элементы первоначального гностического христианства и в этот раз хочу представить вам к ознакомлению небольшую выборку из собственноручного перевода Андрея Васильева известнейшего труда священника ортодокса - "Беседа Козмы Пресвитера на новоявившуюся ересь богомилу", автор которого умер в 1050 г. и гневно обличал "новоявленную ересь". Вы узнаете "из первых рук" критика важнейшие элементы учения т.н. "богомилов" - одного из величайших исторических течений гностической мысли, по ряду мнений, проложившее начало катаризму в Лангедоке, - впоследствии о которых я готов говорить подробнее:
    https://skifos.wordpress.com/2020/02/17/kozma-presviter/
    В ответ на: Перевод я делал для личного пользования, поэтому в нем возможны ошибки и неточности. Выбирал, конечно, только те отрывки сочинения Козмы Пресвитера, в которых содержится информация о богомилах, опуская многословные опровержения «еретических заблуждений» и благочестивые размышления, занимающие почти 100 страниц. Учитывая, что не у каждого найдется время и желание, чтобы пробраться через такой объем старорежимного текста, решил выложить полученный результат в открытый доступ.
    Случилось так, что в годы православного царя Петра на болгарской земле появился поп по имени Богомил — вернее его назвать Богунемилом. Сначала он начал проповедовать ересь на болгарской земле. Мы раскроем его ложное учение дальше… Внешне еретики как овцы: кроткие, скромные и молчаливые. Их лица бледны от лицемерного поста. Они не говорят лишних слов, не смеются громко, не проявляют любопытства, хранятся от взглядов и внешне делают все, чтобы не отличить их от православных христиан, но внутренне они «волки хищные», как сказал Господь. Люди, видя такое их смирение и считая их правоверными, могущими направить на спасение приближаются к ним и спрашивают их о спасении души. Они же подобны волку, который хочет схватить ягненка сначала притворяются воздыхающими и со смирением отвечают… Там, где увидят простого и невежественного человека там сеют плевелы учения своего, осуждая таинства, переданные Святым Церквам, о чем я расскажу далее.
    Никто из них да не будет вам другом, ибо станете врагами Христа. Старайтесь читать священные книги, чтобы не впасть в бесконечные мучения! Потому что на земле возникло много прелести и неправды…
    Но что говорят еретики: «Мы больше вас молимся Богу, бодрствуем и молимся, а не живем в лености, как вы…»
    Не бесами ли их считаю? Они хуже их. Бесы боятся креста Христова, а еретики разрубают кресты и делают свои инструменты. Бесы боятся образа Господа, нарисованного на доске; еретики не преклоняются перед иконами и называют их кумирами. Бесы боятся мощей праведников Божьих и не осмеливаются приблизиться к ковчегам, в которых заключено драгоценное сокровище, данное христианам для спасения от всех страданий. Еретики же хулят их и над нами смеются, когда видят, что мы им поклоняемся и просим у них помощи.
    Они забыли слова Господа: «верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин.14:12). И не хотят воздать славу святым и хулят Божие чудеса, которые совершают мощи с помощью силы Святого Духа. Они говорят: «Чудеса не совершаются волей Божьей; дьявол делает их, чтобы обмануть людей» …
    Прекрасно видно сквозь шелуху пропаганды, кто на самом деле ученик Христа, а кто... таковой лишь по самоназванию, а не по делам и плодам своим.
    Приятного и поучительного прочтения!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Уважаемые читатели,
    хочу напомнить очень важные положения, касаемо Архонтов, Начал, Властей и Стихий, Управителей мира сего - которых ортодоксы именуют ангелами, архангелами и небесными силами, из космологической системы апостола Павла, изложенной в его Посланиях:
    В ответ на: Ортодоксальная теология сталкивается с определёнными трудностями, когда некоторые новозаветные представления используются ею для построения богословских картин. Так, здесь можно отметить, что в вероучении ап. Павла, например ангелы, совершенно мыслятся не тем, чем в нынешнем богословии.
    Неоднократно можно обнаружить, что Павел оперирует в учении некими Началами (архасы, архонты) и Властями – силами, стоящими над нашим миром и противостоящими Богу и Его детям. Сами по себе эти представления уже вызывают трудности, так как не находят понимания в среде ортодоксального богословия. По отношению же к ангелам неоднократно можно обнаружить, что по умолчанию они не мыслятся Павлом некими небесными слугами Бога, посланниками от Него с вестью или хранителями людей, как это принято понимать сейчас. У Павла они связаны с этим земным миром и несут именно отрицательную нагрузку.
    Так, в Рим.8:38-39 они мыслятся теми, кто может пытаться отлучить детей Божьих от Его любви.
    В 1Кор.4:9 указывается, что Павел – служитель Евангелия стал как бы приговорённым к смерти - позорищем для ангелов (как и для людей в этом мире). А в 1Кор.6:3 говорится, что спасённые некогда будут ангелов судить.

    - Рим.8:38 "Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, 39 ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем".
    - 1Кор.4:9 "Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков".
    - 1Кор.6:3 "Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более [дела] житейские?"

    При этом Павел НЕ указывает что эти ангелы - падшие или некие отпавшие или возгордившиеся (этих идей у него напрочь нет!). Просто - ангелы, что для Павла само по себе абсолютно достаточно чтобы понимать их бестелесными существами, но НЕ Божьего горнего мира, а этого земного. Это и не примитивные бесы, но и совершенно не те ангелы, которые фигурируют уже в представлениях ортодоксального богословия.
    Возможно, что для Павла они мыслятся эоном «бога этого века» или же неким упрощённым собирательным термином для «высоких» сил - «Начал» этого мира и его «Властей», которые согласно п. Колоссянам и обезоружил на кресте Христос, и которые потеряли в результате своих почитателей, посему и стараются, как только можно вернуть утерянное.
    Влад Вальберг, независимый исследователь.
    Приведу не выделяя еще некоторые его уточнения, относящиеся к поднятой теме.
    "Новый завет отражает традицию, в которой ангелы по умолчанию мыслятся существами этого злого века. Для иудаизма, как и ортодоксального христианства, такое лицо как ангел - сам по себе без всяких поясняющих дополнений - светлое существо служащее Богу. Павел не принадлежал к такому образу мышления, так как у него, ангел - сам по себе, существо явно не светлое и Богу противящееся. Возможно, это ещё само по себе мало что может доказать, но это интересный и примечательный факт. Никаких падших ангелов у Павла нет. Это более поздние картины. Есть некие «не сохранившие своего достоинства» ангелы в послании Иуды. Но увы они у него «в вечных узах, под мраком» и ни на какие действия не способны.
    Фраза «ты как ангел» для ортодоксального христианина или иудея будет звучать как комплемент. Но только не у Павла, для него ангел это по умолчанию существо этого лукавого века. Такой вывод исходит из анализа текста его посланий.
    Представление о некоем восстании и падении ангелов не является апостольским, не отражено в книгах и воззрениях Нового Завета. Это воззрение возникло как результат поиска в книгах уже Ветхого Завета ответа на вопрос откуда появились там «плохие парни». Послание Иуды опирается на «падение» ангелов книги Еноха (предположительно в антигностической полемике) и противоречит вообще ортодоксальному представлению о падении Люцифера. Письма Павла – первые из известных нам свидетельств о власти архонтов. Ангелы как представители этого лукавого мира – элемент этой раннехристианской картины."

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Хочу от себя добавить несколько мыслей относительно вышеизложенного.
    Апостол Павел в послании к Эфесянам, гл. 6, написал предельно откровенно:
    В ответ на: Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что [b]наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных.
    И вы знаете, что это не пустые или образные выражения!
    Показать скрытый текст
    Христианин ведет борьбу не со следствием, а с Причиной. А Причина эта находится вне средств нашей прямой досягаемости, поскольку мы ограничены возможностями вида. Не с марионетками, каковыми и мы сами являемся в большинстве случаев, наша борьба. Не "с плотью и кровью" - по меткому выражению апостола, а с Кукловодом и его силами в мире и в нас самих. И последний, подло ухмыляясь, даже не наблюдаем многими из нас из мира - без помощи Христа-Разума, а для львиной доли он даже и не обнаруживаем, поскольку они думают, что "сами все решают" в жизни своей.
    Мы - тела и души наши, его создания и лишь Разум, Искра Света в нас - от Бога Отца.
    Сам мир творение этих Кукловодов и познавая мир - познаем его творца.
    Вы теперь понимаете, в чем Спасение христианина? Тяжелейшая работа всей жизни – снять пелену с очей разума, благодаря Знанию - свету Христа и обнаружить Кукловода! Обнаружить как очевидный факт, признать на личном опыте, что мы его куклы и выполняем заложенную им жизненную программу, каждый свою! Помешать которой мы не в силах, уверяю вас. Затем выявить путем самопознания, те Нити, которыми сатана управляет нами и купировать их в себе. Стать "невидимым" для этих "ребят".
    Ваши слова и наставления другим, ни добрым словом, ни тумаками, ни оружием - не приведут ни к чему, кроме озлобления, если ваш собеседник не той же "природы", что и вы. Каждый отвечает за себя, "спасись сам и вокруг спасутся тысячи". О грубо трех "природах" мы говорили ранее - плотские, душевные, духовные.
    Идеи - Умы правят миром! Эти духи – идеи не все от Отца, но львиная их доля от творца мира.
    "Испытывайте духов, от Бога ли они!" Кукловод этот многолик и имя Ему - легион!
    Именно Они определяют общественное положение каждого и качество самого сообщества людей - я говорю это не по наслышке! Это, в том числе, те самые "Сыны Божии" Ветхого Завета – стоящие пред лицом Яхве, управители народов. Эгрегоры – энергии, ведь мир это взаимодействие энергий, которые не видны кротам, но определяют их бытие и питают все их жизненные процессы.
    "Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне", Евангелие от Матфея.
    Кто знаком с текстами первоначальных христиан - знает многое что необходимо нам делать.
    Брать приступом "почту, телеграф и телефон" бесполезно, как и загонять массы в очередную секту, поскольку нельзя «жить в мире и быть свободными от мира». Мир возьмет свое и извратит любое, самое благое дело до обратного, поскольку вы, действуя в мире, вынуждены будете использовать средства этого мира, а значит сольетесь с миром до степени смешения:
    "Именем Правды и Истины мерзость содеяв, ты остаешься с невинным, блаженным лицом!" - пел поэт.
    "Вот идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего!" - всем нам слово Христа.
    Зато нити кукловодов, которыми они управляют нами, весьма понятны: это бессознательные движущие силы человеческого общества, как части родов живой природы, и заложенные в нем рефлексы.
    «Познай самое себя»! Кто ты? Откуда ты и куда идешь?! Найди и раскрой тлеющую в тебе Искру Света! Думай, прежде чем сделать что либо. Познай мир и узнаешь, что в тебе от мира, а что нет. Что нам нужно для этого? Свобода мыслить и мыслить критически рождает Личность. Личность начинается с первого – нет!
    Нет единомыслию, нет рабству плоти и духа! Нет безумию и невежеству!
    Именно эти факторы миллионами лет сковывают рождение Свыше! Они внедряются марионетками кукловодов повсеместно, поскольку позволяют личности проснуться и осознать в себе Разум – Христа, Искру Света, рождающую Человека из животного - который сатане недоступен и неподвластен! Образование и свободное мнение - зло для сатаны много большее, чем любые революции. Кукловоды жаждут революций и трупов - поскольку питаются кровью, поедают плотские не разумные души (энергию) в результате процесса их взаимопожирания в мире! Законы животного мира, естественный отбор, борьба за власть и сама власть - это их нити, законы и их власть. «Наслаждение господа этого мира в крови»! Но главное, таковые теряют личность и свободу, расчеловечиваются и попадают в цепкие лапы Судьбы.
    Именно настоящие христиане - человечество пробудившие в себе Мысль Света и благодаря этому, поднявшееся в Духе над творением и его творцом, связывают силы сатаны в себе – рефлексы, инстинкты, порывы животных страстей. Их Мысль возвышенна! Мир для них труп.
    "Кто нашел труп, мир недостоин его!" Евангелие от Филлипа. "Где труп, там соберутся и орлы!"
    Как Иисус мы вынуждены будем перенести все, что выпадет нам на долю в мире - вы не сможете ничего изменить, это иллюзия! Знаю о чем пишу. Так же, как сам Иисус не избег своей казни. Иудейская легенда о Его сознательной, "искупительной" человеческой жертве.Якобы Сына приносится в жертву своему злобному «отцу», Яхве, за грехи мира – привнесена поздними иудаизаторами Нового Завета.
    Наш Господь - Благой и само Благо есть наш Отец - Бог:
    «Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог.», Евангелие от Марка
    «Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть. Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Моё на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Моё благо, и бремя Моё легко.» Евангелие от Матфея.
    Ему не нужны жертвы за грех, человеческие особенно! Ему от нас ничего не нужно!
    Это мы, повинуясь Мысли Светлой в себе, тщимся уподобиться Ему и вернуться Домой! Это для нас мир и век сей чужд и мы не можем принять его. Не побоюсь сказать - мы мыслим выше кукловодов мира.
    Взгляните вокруг себя и загляните в историю, везде по прежнему льется кровь, измена, обман и бесконечное насилие ради выживания в мире и власти над ним – что в этом от Отца? Происходит тотальное и ежесекундное заклание людьми собственных душ сатане! Кого Жертва искупила? Освободила от греха животного существования и помыслов, преобразила духовно? Кто покаялся? Покаяние есть перемена ума. Прекращение желания совершать грех, преображение личности по примеру Христа. А не извини, мол, индульгенция все искупит и можно продолжать! Такое «покаяние» - великое лицемерие! Христианин же в мире подобен трупу, он умер для мира – он прохожий, странник, инородец для мира:
    «… ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Евангелие от Матфея, гл. 16
    Те же, кто плоть от плоти мира сего, идут стройными рядами в прах земной.
    Жизнь в мире и есть вечный Бал Сатаны - тлен к тлену. Вещество, материя. Затем из нее же, горшечник Творец лепит плоть и душу своих созданий. Нет им Жизни вечной в Царстве Отца Небес!
    Что в них от Царства? Нет в них Христа! Ведь Христос - Ум от Отца Исходит. Сын от Отца рожден.
    Наше Спасение в Разуме и милосердии, во Христе и Христом и лишь Он, является "посредником" к Отцу и Царству Его. А не истлевшая две тысячи лет назад плоть повешенного на дереве по закону Моисееву.
    Слово Его живо в душах и разуме людей и творить волю Его есть истинная евхаристия.
    «Но настанет время и настало уже, когда... будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.» От Иоанна.
    А не на «горе сей», в "храмах", с помощью идолов - "посредников" к Богу, заслоняющих собою Христа!
    Скрыть текст
    Человек – истинный Храм Божий и Дух Божий живет в нем!
    Человек выше Начал, Властей и Стихий мира – он Разум от Отца Истины, Первая Мысль Бога заключена в нем – он Образ Божий! "Разве не знаете, что мы будем судить ангелов?" 1-е к Коринфянам, гл. 6
    Но упорно ищем Бога в идолах, в веществе. Нет, только в Истине, во Христе, в нас самих!
    «Царство Небесное внутри вас есть!» Евангелие от Луки.
    Друзья, не участвуйте в делах тьмы и обретете Мир и Свободу во Христе!
    И Покой душам вашим!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Здравствуйте друзья!
    Как и обещал, в продолжение недавно коснувшейся темы, хочу представить небольшую работу С. О. Егорова "Идеология болгарских богомилов" из специализированного учебно-научного центра Национального исследовательского Новосибирского государственного университета!
    https://vk.com/doc120784706_506926752?hash=7e0709d1e482169311&dl=4f9f8e358ce16f37bb
    В ответ на: В данном случае это особого рода религиозное мировоззрение: дуалистическое представление о мире как арене борьбы Бога и дьявола, духовного и материального соответственно, в том числе идея о сотворении Сатаной всего материального мира, включая и человеческое тело.
    Служить властям земного мира, равно как и служить мамоне, значит служить дьяволу.
    Очень рекомендую к прочтению, в том числе и для четкого понимания происходящих в социуме процессов и позиции государственной церкви.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Уважаемые читатели,
    в инете много вариантов для чтения или скачивания данной статьи онлайн, если вы не можете открыть файл pdf! Вот тут например:
    https://cyberleninka.ru/article/n/ideologiya-bolgarskih-bogomilov-struktura-i-religioznye-osnovaniya/viewer
    Я постараюсь сделать краткую выдержку для тех, у кого нет времени прочесть работу целиком:
    В ответ на: Христианские ереси и секты – особый, «подпольный» пласт средневековой европейской культуры, но именно этой своей «подпольностью» и интересный.
    Эта культурная сфера, подавляемая механизмами власти, в том числе идеологическими, обладала необычайной динамичностью и креативностью. ... чаще всего именно в среде по-настоящему массовых («народных») ересей в форме религиозного инакомыслия в действительности выражались общественные чаяния их последователей, так как в рамках проникнутой религиозным мировоззрением средневековой европейской культуры те или иные политические, экономические, социальные и прочие идеи могли быть выражены лишь на языке богословия. Не является исключением и богомильство, критиковавшее многие стороны социальной жизни, существовавшие в рамках конкретной культуры того времени (Первое Болгарское царство в первой половине Х в.) и предлагавшая взамен собственный проект общественного устройства.
    Методологически данный анализ во многом опирается на исследование А. Эткинда о влиянии типологически близкого средневековым ересям социокультурного феномена русских сект на культуру предреволюционной России. Из этой работы заимствуется разделение религиозной утопии на различные сферы, более пригодные
    для анализа, но в то же время связанные друг с другом в органичное целое: «Великая мечта развертывалась на нескольких уровнях: мистическом уровне отношений с Богом, политическом уровне отношений с обществом и эротическом уровне отношений с телом. Измененная сексуальность участвовала в ней вместе с экономическим равенством, политическим анархизмом и биологическим бессмертием»
    Я бы хотел, что бы вы правильно понимали понятие утопический - значит идеальный, как образ Царства Небес. В конце работы, Егоров пишет:
    В ответ на: Можно предположить некие общие контуры будущего социального устройства, к которому стремились последователи богомильства: «демократическое» политическое устройство, коллективная собственность, равенство людей. Но это лишь те принципы общественного устройства, которые, возможно, были бы реализованы в случае становления богомильского проекта общественного устройства... Можно лишь предполагать, каким было бы общество, основанное на идеях богомильства, но надо отметить, что последователи болгарской ереси вряд ли стремились к реальному переустройству социума. Их интенцией было
    скорее ограничение связей с «дьявольским» земным миром, на место которых приходила идентификация себя с миром небесным – «свободными» ангелами, не заключенными в материальные тела, а также с «истинным» Богом.
    И сексуальности - как личного, поскольку сексуальности в обычном смысле этого слова, места в любых гностических по духу школах, никогда не было.
    Показать скрытый текст
    Самый очевидный и «поверхностный» уровень идеологии богомилов – политический, включающий взаимоотношения человека с механизмами власти и принципы общественного устройства.
    Политические взгляды богомилов Д. Оболенский довольно метко характеризует как «социальный анархизм», подразумевая отрицательное отношение последователей ереси к любым институтам власти. Действительно, современник ереси пресвитер Козьма так характеризует богомильскую социально-политическую пропаганду: «Учат же свояси не повиноватися властелем своим Хуляще богатыа, царь ненавидят, ругаются стареишинам, укаряют боляры, мерзокы Богу мнят работающаа царю, и всякому рабу не велят работати господину своему» Осуждению подвергаются все властные институты: от государства, воплощенного в фигуре монарха, до представителей местного управления. Критика обрушивается и на Болгарскую православную церковь, которая в Х в. зачастую выступала как идеологический институт власти.
    Богомилами отрицается как церковная иерархия («И хулите иерея и вся саны церковныя»), так и «легитимность» церкви как установленного Богом института вообще. Как отмечает Й. Гагов, последователи богомильства «провозглашали не стремление к реформам, но полное ниспровержение существующих институтов».. Не стоит приписывать богомильскому сообществу «революционность» в современном понимании как стремление к насильственному захвату власти и переустройству общества. Подлинная революционность этого религиозного движения заключалась в отвержении легитимности властных институтов вообще и в разрыве любых связей с ними. Отказ «работать на господина своего» – способ сопротивления власти.
    Таким образом, можно убедиться, что последователи богомильства критиковали, вплоть до полного отрицания, современную им структуру власти, основанную на иерархии и физическом подчинении. Каким же образом возникло подобное восприятие общественного устройства?
    Социально-экономическую ситуацию времен возникновения и распространения богомильства кратко можно охарактеризовать как кризисную (смотрим в окно!).
    В основе учения богомильства лежит дуалистическая картина мира, разделенного на две части: духовные небеса, населенные ангелами и управляемые Богом, и земной (материальный) мир, созданный Сатаной и находящийся в его власти. «Диавола творца нарицающе человеком и всей твари божии». Граница между двумя частями мира «проходит» по человеку, сотворение которого представляется как пленение падшего вместе с Сатаной ангела в сотворенном им плотском теле... С момента творения первых людей человечество находилось, по представлениям богомилов, под властью «князя мира сего», и такое состояние сохранится вплоть до Судного дня.
    Другими словами, именно Сатана являлся творцом как физического мира и телесного облика человека, так и социального мира. Ортодоксальное христианство приписывает творение всего материального Богу, социум же
    является человеческим установлением – в этом и состоит глубинное отличие «еретической» картины мира богомилов. Идея богомилов о Сатане как творце материального мира и человека передавала в его власть не только окружающий их физический мир, но и мир социальный, и даже их собственные тела. Соответственно, если пребывание человека в земном мире представляется как «заключение», то в идеологии усиливается эсхатологическая составляющая, предвещающая скорое «освобождение».
    В богословской системе болгарских еретиков приход Судного дня становится возможным лишь с приходом Христа, открывающего ранее «закрытый» мир для контакта с истинным Богом, дающего знание о нем, а значит – и возможность Спасения!
    Особенность богомилов заключалась в их стремлении не изменить существующее общественное устройство, но устраниться от мира, созданного дьяволом, насколько это возможно. Здесь не идет речь о государстве, в
    рамках утопии становящегося ненужным. Идеалом, по-видимому, являлось сообщество людей, равных по своему положению и не находящихся в отношениях подчинения-господства, с учетом наличия определенного духовного «статуса». Впрочем, исходя из идеи богомилов об изначальной греховности материи (в частности, плоти), логическим итогом должен быть переход
    всех последователей учения в категорию «совершенных».
    Таким образом, богомильское учение не предполагало возвращения человечества в некий «золотой век» из современного неправильного состояния – согласно его версии происхождения человека, некоего первоначального «эдемского» состояния (как в ортодоксальном христианстве) попросту не было.
    Выстраивание неиерархической, горизонтальной политической структуры, устранение институтов власти (тот самый «социальный анархизм») предполагает в качестве условия осуществления экономическое равенство. Тот же Д. Ангелов, анализировавший экономические отношения внутри богомильских «братств», пред-
    полагает общность имущества их членов... отрицание частной собственности (на котором настаивает
    Д. Ангелов) может вести к двум решениям: к коллективной собственности или к отказу от какой-либо собственности вообще. Именно второй вариант – радикальный, но в то же время вполне логичный – и избирается болгарскими еретиками. Разрыв связей с материальным миром означал в первую очередь разрыв социальных связей: отказ от работы, постоянного места жительства, семьи – по сути, от всего, что так или иначе встраивало человека в общественную систему.
    Брак оценивался болгарскими еретиками как греховное явление:«Последователи Иоанна (Крестителя) – женатые и замужние, последователи, идущие за мной – неженатые и незамужние, и они подобны ангелам
    на небесах в Царствии небесном». Как мы видим, богомилы весьма прозорливо объединяют в своей пропаганде
    богатство и брак как «служение мамоне». Ожидаемо, греховность сексуальных отношений обосновывается в богомильском нарративе. Греховные сексуальные отношения первых людей (другими они и быть не могли) имеют своим итогом рождение новых «детей дьявола», а в метафорическом смысле этот акт воспроизводится снова и снова вплоть до Судного дня. Богомилы решили эту проблему отказом от каких-либо отношений, что, в свою очередь, вело к индифферентности половых/гендерных различий: если биологические (половые) различия становятся незначимы, то и опирающиеся на них социальные (гендерные) конструкты также теряют
    смысл.
    Примером тому служат не только уравнивающие мужчин и женщин сюжеты (сотворение первых людей путем
    заключения ангелов в материальные тела), но и свидетельства о равном участии женщин в социальных практиках (в частности, ритуальных) еретических сообществ. Создание общества нового типа не будет успешным без конструирования «нового человека», и в случае богомилов мы видим этого человека «бесполым», не обремененным «жизнью в миру». В это понятие входят рассмотренные выше социальные связи и отношения собственности, но необходимо отметить и еще один аспект телесных практик еретиков – так называемую «аскетичность». Наущению дьявола еретики приписывают употребление алкоголя и мяса:
    «И того повелевша человеком жены поимати, и мясо ясть, и вино питии».
    Связи с миром разрывались и на телесном уровне в виде максимального отказа от, условно говоря, «излишеств» биологических потребностей. Что в конечном итоге должен был представлять собой «новый человек» богомилов? Помимо проблем власти и собственности, человек всегда имел проблемы биологического характера: пол (и всё с этим связанное), старение, смерть. Никакая утопия не в силах решить их, хотя попытки
    предпринимались, по крайней мере – последователями богомильской ереси. От телесных практик ограничения биологических потребностей мы возвращаемся к гипотезе, оставленной «в стороне» в начале исследования, о богомильской идее возвращения к дочеловеческому, «ангельскому» состоянию, предшествовавшему сотворению Сатаной человека. Как в текстах самих богомилов, так и в свидетельствах о них регулярно появляется мотив разделения «небесных жителей» (самих богомилов) и всех остальных.
    Скрыть текст

    В ответ на: Можно предположить, что конечной целью «совершенного» богомила (то есть в перспективе – каждого последователя учения) являлся отказ от телесности (по определению связанной с грехом), снятие проблематики тела и, в сущности, отрицание «человечности» как таковой для становления кем-то наподобие ангела (еще не заключенного в материальное тело) – в логике богомильского богословия это являлось возвращением к некоему «естественному» состоянию. Именно здесь можно увидеть связь с процессом возвращения падших на землю ангелов к Богу, окончание которого автоматически значит наступление Судного дня, который начнется, когда сравняется число праведников с числом павших "венков".
    Таким образом, последовательное отвержение государственных институтов, собственности и брака в конечном счете вело к отрицанию телесности как таковой (всё это, напомним, являлось творением Сатаны), что замыкает данный анализ в своем движении по различным уровням богомильской утопии – ведь «человеку», отказавшемуся от «человечности» вообще и ставшему «небесным жителем», не нужны ни брак, ни собственность и уж тем более – государственные институты.
    Наш автор не понимает, поскольку не знаком с гностической парадигмой, что богомилы не отказывались от "человечности", а наоборот, истово стремились найти и обрести ее в себе, отказываясь быть скотом подъяремным Властям мира сего!
    Ведь быть членом рода Хомо - не означает быть Человеком.
    Быть Человеком - быть Мыслью Бога о Человеке, Ангелом Его!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Друзья, от себя скажу, что человечество не знало более деструктивной и ограничивающей - нет, просто уничтожающей всякое его развитие, идеологии чем монотеизм.
    Это олицетворение самого корня Зла: неумение отличать Добро от Зла и более того, утверждение что Зло неотъемлемая и необходимая часть Добра, восходимая к Ветхому Завету:
    "1:6. И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана." Иов
    Здесь сатана - Сын "Божий" и выполняет Его поручения. Черта характера "Бога", его Дух, Ангел.
    Но тот же "Бог" говорит в Бытии открыто, опасаясь обретения людьми плодов Знания:
    "И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему.." Этот лжец, утверждавший что Зло это Добро и "нет иного Бога, кроме меня!", понял что его творения прозреют и станут как Боги, знающие что Добро это не Зло и придет конец его власти!
    Монотеизм же предполагает как раз только одного и единого Бога! Причем если в Ветхом Завете этот "Бог" так и выглядит, как должен выглядеть объединяющий в себе и Добро и Зло:
    «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; я, Яхве, делаю все это» (Ис. 45, 7), то государственные "христиане" сделали ответственным за грех и зло в мире самого человека, а не его творца!
    Все гибридно и концы в воду.
    Нет, наш Господь - Благ и "нет в нем никакой Тьмы"! Он - само Благо!
    Он не творит Зла и не искушает никого! Он Разум - Отец своим Мыслям (Умам) Детям!
    Истинным Сынам Божиим! "Я сказал - вы Боги!" И Он и Они - ОДНО! Это множество Истины, Света!
    Но творения сатаны - единомыслие и монотеизм, убивающие Разум и всякое движение Мысли, подчиняющие все воле одного Идола - сатане в преисподней и его "наместнику" антихристу на земле.
    И если люди Света хотят вернуться Домой, в Свет не от мира сего, то "пшеница" сатаны тщится устроить царствие своего антихриста на земле, выдавая его за сына и образ Бога!

    "По плодам их узнаете их"!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Здравствуйте уважаемые читатели!

    Случайно набрел на довольно нудную статью, но просто с удивительным вступлением!
    Вот так просто гнозис проникает в наш мир и заставляет людей задумываться! Совершенно далекий от обсуждаемых нами вопросов человек, поднимает их суть: нравственное начало в человеке как Искру Света; противопоставление ревнивого, жестокого и мстительного творца этого мира и Бога Блага, Любви, Милосердия (дуализм); превосходства благородного человека высокой нравственности перед мерзавцем с высоким социальным статусом ( душевный-духовный).. Текст чисто гностический по духу!
    В ответ на: Добиться уважения, славы, общественного признания можно тысячей разных способов, но пасть во мнении окружающих можно только нравственным падением, даже если это падение будет основано на клевете. Очернить человека можно, только открыв что-либо безнравственное в его словах и поступках. И если откроется, что человек, вызывающий всеобщее восхищение, жесток, эгоистичен, подл, лжив, лицемерен, агрессивен, преступен, то неизвестно, что перевесит в его оценке: восхищение его талантом или презрение к его моральному облику. При определенных обстоятельствах люди могут относиться с уважением и к откровенным подонкам, но такая беспринципность обычно порождается клановой солидарностью, заинтересованностью или страхом.
    Кто выше: мерзавец с высоким социальным статусом или маленький, но благородный человек? Например, Бетховен высказался по этому вопросу категорично: «Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты».
    Нравственное чувство дает нам странное в своей бездоказательной неоспоримости свидетельство того, что моральное превосходство превыше любого другого превосходства, что моральное превосходство — это превосходство правды, правоты и справедливости, даже если мы не можем ни предметно определить атрибуты нравственного, ни тем более хоть сколько-нибудь объективно измерить их.
    А если проблему морального превосходства перенести на Бога…
    Человек поклоняется Богу из страха и выгоды, потому что от Бога зависит благополучие человека. Но чего стоит почтительность, основанная на страхе и корысти? А нравится ли Богу раболепие расчетливых, трусливых лицемеров? А вдруг абсолютная власть над миром принадлежит Существу недостойному: тщеславному, мелочному, бездушному, жестокому, мстительному? Ведь страдания и несправедливости всего мира во все века как бы и свидетельствуют о Боге не очень хорошо. Что если Бог действительно тиран и самодур, которому наплевать на человеческие страдания, но которому очень нравятся страх, лесть и раболепие рабов? Заслуживает ли Он в таком случае хотя бы пренебрежительной снисходительности со стороны человека?
    А если человек может быть морально выше Бога, то не является ли это превосходство человека над Богом фактическим, безусловным превосходством?
    Тезис о внеморальности Бога представляет Его или всемогущим Дурачком, который не понимает даже, что такое добро и зло, или всемогущим Моральным Уродом, который все понимает, но оставляет за Собой право быть бездушным, жестоким и мстительным. Например, право сделать бытие человечества трагичным и глядеть на вечные страдания миллиардов людей, наслаждаясь местью за то, что один такой простодушный человечек много тысяч лет тому назад укусил его яблоко. Внеморальный, а тем более аморальный Бог не заслуживает даже уважения со стороны человека, знающего цену добра и зла. А впрочем, до претензий ли к моральному облику Бога, когда надо свою шкуру спасать, тут и Великому Садисту поклонишься.
    Но из новозаветного Откровения человеку стало известно, что Бог есть Любовь, что Бог нравственно совершенен. А вот нравственная высота могла бы дать Богу моральное право на безусловное превосходство, на безусловное доверие и почтительность человека. В руки такому Богу можно было бы спокойно вверить и мир, и себя. Да и знать о Боге человеку ничего более не надо, вся вера, религия и богословие были бы гораздо достоверней, если бы исходили из одного только этого представления о Боге.
    Не правда ли, почти у каждого из нас подобные мысли крутятся в голове? Откуда они, уже понимаете?
    Но главное, указано, что "... аморальный Бог не заслуживает даже уважения со стороны человека, знающего цену добра и зла"! Благодаря нравственному Началу - тени Искры Божией в людях, человек выше слепого творца вещественной юдоли! Он по природе не от мира, он выше мира!
    Очень понравилась цитата из Бетховена: «Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты»!
    Я еще раз хочу напомнить читателям, что христианство - не религия, не следование догмам, не слепая вера в идолы и мертвецов, не набор государственных идиологем и уж тем более не пустые обрядность и магизм, не бессмысленные "молитвословия" лживые, - подменяющие собой Христа, живое Знание и Мысль, служение Богу как преображение человека до единства с Богом Истины!
    А пробуждение путем гнозиса Божественной Сути в себе, Света истинного от Света истинного!
    Который освещает весь мир! Бог есть Свет и нет в Нем никакой тьмы!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Друзья, в продолжении изучения наследия пресвитера Климента (Тит Флавий Климент, 2 век), труда Строматы (Ковры или гностические заметки в воспоминание об истинной философии), продолжу ряд цитат.
    Книга Первая, глава IX. "О вере, основанной на разуме, и о простой вере":
    В ответ на: Некоторые полагают, что они достаточно разумны от природы, и поэтому предпочитают ни с философией, ни с диалектикой дела не иметь, ни даже естественных наук не изучать, довольствуясь лишь простой и чистой верой. Но это все равно, как если бы они утверждали, что никакого ухода за виноградной лозой не нужно, но достаточно лишь посадить ее, чтобы иметь потом виноград... Точно так же, свести разнообразные знания к истинному учению может лишь человек основательно ученый (χρηστομαθής). И для защиты веры от посягательств на нее он пользуется различными знаниями, почерпнутыми и из геометрии, и из музыки, и из грамматики, и конечно же из философии.
    Стремящийся приблизиться к уразумению божественного всемогущества должен стать философом для того, чтобы иметь верное представление о тех предметах, которые доступны только умозрению. Он должен также уметь различать между двусмысленными и по видимости схожими понятиями, которые встречаются в Ветхом и Новом заветах... Если мы не поступаем в согласии с разумом (λόγω), значит, мы ведем себя неразумно. Любое же разумное дело согласуется с Божественной волей, ибо "без Него ничто не начало быть» (Ин. 1:3), – говорит Писание о Слове. Ведь Словом Бог все сотворил. Только подъяремный скот трудится из страха. Неужели мы, именующие себя правильно мыслящими, признаем, что мы сами не понимаем смысла своих же благих дел? Эристики и софистики следует, тем не менее, старательно избегать, поскольку хитрые слова софистов многих не только очаровывают и уводят за собой, но и насильно захватывают, доставляя им Кадмовы победы, при которых нет победителя....
    Истинному гностику достаточно и одного слушателя...
    «Посему о том молюсь, – говорит апостол, – чтобы любовь ваша все более и более возрастала в познании и всяком чувстве, дабы познавать вам большее» (Флп. 1:9–10). «Так как мы, доколе были в детстве, – говорит тот же апостол, – были порабощены вещественным началам мира. Младенец, хотя и наследник есть, ничем не отличается от раба, до срока, отцом назначенного» (Гал. 4:3). Философы – это те же дети до тех пор, пока не стали мужами во Христе... «Твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла, ибо всякий, питаемый молоком, еще не сведущ в слове правды, потому что он младенец» (Евр. 5:13) и еще не знает учения, в которое уверовал и по которому действует, будучи не в состоянии дать отчет в нем. «Все испытывайте, – говорит апостол, – хорошего держитесь» (1Фес. 5:21), обращаясь к духовным, которые все предлагаемое им под видом истинного учения исследуют, истинно ли оно на самом деле. (1Кор. 2:14)
    «Не вразумленный учением - заблуждается» (Притч. 10:17), «раны и обличения дают наставление премудрости» (Притч. 29:15). Разумеется, подразумеваются обличения, проникнутые любовью. «Сердце правое ищет знания» (Притч. 15:14), поэтому «ищущий Бога обретет знание с правдою; искавшие же его надлежащим образом обретут мир» (Притч. 16:18). «И испытаю, – говорит апостол, – не слова возгордившихся, а силу» (1Кор. 4:19). Он пишет это в порицание тем, которые считают себя мудрыми, не будучи таковыми на самом деле. «Не в слове Царство Божие» (имеются в виду, разумеется, лишь убедительные слова и гипотезы, а не истинное слово), «а в силе» (1Кор. 4:20), ибо только истина могущественна.
    И опять: «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать» (1Кор. 8:2) Истина не есть частное мнение, и всяческие гипотезы об истинном знании лишь пыхтят и раздуваются от гордости. Назидает же любовь, пребывающая не во мнениях, но в истине. Потому и говорится: «Кто любит, тот познан» (1Кор. 8:1–3).

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Глава XII. "О необходимости скрывать истину от непосвященных"
    В ответ на: Поскольку наше предание не предназначено для всех подряд, как это становится ясно тем, кто проникся величием слова, следовательно, нам надлежит хорошо хранить «возвещаемую в тайне премудрость» (Ср. 1Кор. 2:7), открытую сыном Бога. Именно поэтому уже и у Исаии пророка язык очищается огнем (Ис. 6:6–7), дабы он мог рассказать видение. И не только уста, но и слух свой нам следует очищать, если хотим стать участниками истины. Эти соображения до сих пор удерживали меня от написания этой книги. Но и теперь я опасаюсь «метать бисер перед свиньями, чтобы они не попрали его своими ногами и, обратившись, не растерзали нас» (Мф. 7:6). Трудно говорить об истинном свете в выражениях искренних и ясных людям, подобным свиньям в своем невежестве. Для толпы нет ничего смешнее подобных вещей, для слушателей же благородных нет ничего удивительнее их и боговдохновеннее.
    «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием» (1Кор. 2:14). «Мудрые не разглашают того, о чем рассуждают в совете» (Ср. Прем. 24:7). «Что на ухо слышите, – говорит Господь, – проповедуйте на кровлях» (Мф. 10:27). Здесь говорит он о тайных преданиях, касающихся истинного знания, превосходно и возвышенно им изъясненных. Нам прошептали их на ухо, именно так же и мы должны передавать их тем, кто достоин, не разглашая их всем остальным, удостоенным слышать только притчи. Вот почему в этих заметках для памяти мы рассеяли истину повсеместно, подобно семенам, дабы она могла легко ускользнуть от внимания пустословов, всегда готовых, подобно воронам, каркать о ней. Если же этот труд встретит доброго земледельца, то каждое зернышко истины даст всходы, а затем и урожай.
    Климент открыто и ясно говорит о тайном знании для совершенных, духовной традиции, которую ему "прошептали на ухо"!
    Истине, которая ускользает от внимания профанов (для которых есть аллегории, мифы и притчи), пустословов и ждет "доброго земледельца"! Это ясное признание великого учителя церкви 2-го века! О том, что Иисус "превосходно и возвышенно" устно изъяснил свое Истинное Учение совершенным ученикам, "лишь немногим из апостолов", а не тем "апостолам", которых потом назначили внешние и указали в текстах Нового Завета.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Глава XIII. "О зернах истины, разбросанных в различных учениях"
    В ответ на: Истина едина, ложные же отклонения от нее бесчисленны. Философские школы, эллинские и варварские, как вакханки разорвавшие Пентея, делят истину на части, каждая хвастаясь своей частью как будто владеет целым. Но все становится явным, если представлено в истинном свете. Учения всех, стремящиеся к истинному слову, будь то эллины, или варвары, содержат нечто от истинного знания, однако одни содержат ее в большей, а другие в меньшей степени, по мере их отпадения от истины. Если настоящее, прошедшее и будущее порознь являются отдельными частями времени и если вечность их в себе объединяет, то тем более возможно для истины ее собственные семена собрать воедино, хотя бы они и упали в чуждую почву.
    И действительно, в учениях различных философских школ (разумеется, за исключением совершенно безумных, которые, подобно древним вакханкам, разорвавшим человека на части, упразднили порядок и разум природы и от Христа совершенно отреклись), даже если они и не вполне согласуются между собой, можно обнаружить некое сходство в главном и согласное с истиной. Каждое из них относится к целому или как часть, или как вид, или как род. Высокие звуки противоположны низким, но вместе они составляют аккорд. Четное число отлично от нечетного, однако арифметика учит и о тех, и о других. Равным образом и геометрия говорит о круге, треугольнике, четырехугольнике, хотя фигуры эти между собой несходны. Еще больше различие между частями вселенной, однако и они имеют между собой нечто общее, что позволяет говорить о них как о едином целом. Точно так же и философия, варварская и эллинская, содержит части вечной истины, полученные однако не из мифов о Дионисе, но благодаря богословию вечного Логоса. И если кто сумеет соединить все эти рассеянные части, тот, не подвергаясь опасности впасть в заблуждение, созерцать будет Логос, то есть истину во всей ее полноте.
    В Экклезиасте написано: «Приобрел я мудрости больше всех, которые были прежде меня в Иерусалиме, и сердце мое видело многое: мудрость и ведение, притчи и знание. И постиг я, что и это – произволение Духа и что множеством мудрости достигается и глубина познания» (Еккл. 1:16–18). Только владеющий разнообразной мудростью заслуживает называться гностиком. Написано так же: «Избыток ведения премудрости животворит того, кто причастен ей» (Ср. Еккл. 7:12). Сказанное еще яснее подтверждается следующим изречением Писания: «Все явно для разумеющих» (Притч. 8:9) (это словоупотребление указывает на науки греческие и варварские, поскольку по отдельности эти части не составляли бы все). «Просто это для тех, кто во все то хочет привнести чувство. Избирайте учение, а не серебро, и знание предпочитайте очищенному золоту. Цените и чувство более, нежели чистое золото. Мудрость лучше камней многоценных. Ничто драгоценное не достойно ее» (Притч. 8:9–11).
    Климент отчетливо говорит, что Истина содержится не только лишь в христианском предании, но и в учениях на "чуждой почве"!
    Ясно всякому, кто дружит с разумом - разум присущ всем кто мыслит, а не только лишь тем, кто "правильно верит". Присущ людям на всех континентах, во все времена - "Дух дышит где хочет"!
    Уважаемые читатели, просто задумайтесь, что из себя представляло бы государственное христианство, да и вообще все человеческое сообщество, если бы церковь тысячи лет стояла на Учении и принципах, выше изложенных нам Климентом, только в этих трех последних моих сообщениях?!
    Это была бы воистину, Церковь Христова и человечество избегло бы Темных Веков!
    Наше настоящее мы бы сочли за рай.

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • И еще немного, в заключении на сегодня:
    Глава VI. "О роли философии в образовании. Продолжение"
    В ответ на: Учение, сопровождаемое доказательствами, настолько убедительно, что душа того, кто в силах следить за ходом аргументации, не может не согласиться с конечными выводами. Такое доказательство надежно предохраняет от различных обманщиков, стремящихся сбить нас с толку. Душа, воспитанная этими предварительными науками, вырывается из-под власти внешних чувств и проникается силой и энергией, делающими ее способной к пониманию истинного учения. «Ибо правильное обучение и воспитание пробуждает в человеке хорошие природные задатки. А уже имеющие их становятся в результате такого воспитания еще лучше и в силах передать это своему потомству...»
    Господь нам заповедал молиться в потайном месте (Мф. 6:8), «духом поклоняясь» (Ин. 4:8). Значит, проявлять заботу надлежит не только о домашнем хозяйстве, но и о воспитании своей души, то есть о том, чем ее питать, как и в каком количестве; что следует хранить в ней как сокровище, когда и для каких целей. Не природа, а образование способствует воспитанию в нас всего доброго и прекрасного... Лучшие результаты в некоторых областях знания достигаются лишь людьми, которые от природы одарены лучшими способностями. И хотя это обстоятельство доказывает с несомненностью большую предрасположенность к добру одних, нежели других, отсюда не следует, что более совершенное приближение к истине обусловлено лишь природою таких людей. Ведь известны случаи, когда люди, не очень одаренные от природы достигали величайшего совершенства, и напротив, щедро одаренные природой, в силу небрежения и плохого воспитания, становились негодными. Изначально мы созданы Богом как существа социальные и склонные к добродетели. Отсюда следует, что зачатки праведности не следует сводить только к природным задаткам.
    Как искры, запавшие в нашу душу, задатки эти раздуваются воспитанием, а образование учит нас избирать добро и предпочитать его злу. Конечно, можно быть верующим и неграмотным, однако уразуметь существо веры неуч не в состоянии. Принимать здравое учение и отвергать дурное может не слепая вера, а лишь та, что опирается на знание. Незнание есть результат невоспитанности и необразованности. Только вследствие образования постигаем мы науки божественные и человеческие... Образованных труднее запутать и ввести в заблуждение тем, кто на пагубу слушателей изобретает различные уловки.
    Итак, следует обучиться искусству защиты от ложных мнений софистов...
    Итак, ясно, что предварительные науки, равно как и философия, происходят от Бога.
    Я не склонен говорить [отдельно] о стоической, платонической, эпикурейской или аристотелевской философии, но применяю термин философия ко всему тому, что справедливо утверждается представителями всех этих школ относительно праведности и в соответствии со священной (ευσεβούς) наукой. Все это я эклектически называю философией. Различные же подделки, внесенные человеческим разумением, называть божественными нет никаких оснований... Знание религии есть дар свыше, вера есть плод действия благодати. И познавать волю Божию мы начинаем, прежде начав исполнять ее.
    Пути к спасению многочисленны и разнообразны, ибо Бог по благости своей пользуется различными средствами, и все эти пути выводят на путь Господень и приводят к его вратам. Если же спросят о пути царском и указанном самим Богом, вот ответ: «Вот врата Господни: праведники войдут в них» (Пс. 117:20).
    Очень нравится сравнение у Климента образования с молитвой в Духе - ведь это так и есть!
    Радует что христианин 2-го века открыто пишет, что науки и философия происходят от Бога! Ведь это аксиома - Бог христиан есть Разум и движение Мысли, помышление есть плод Христа в людях! Очень рад, что Тит Флавий признает многообразие путей к Спасению, а ведь он называет себя ортодоксом!
    Друзья, тут уместно вспомнить вечные слова из источника, который я не раз приводил и цитировал на форуме: "Поучения Силуана", 2-3 век. Там сказано предельно ясно:
    В ответ на: Вверь себя Логосу – и удали от себя скотство. Ибо животное являет то, что не имеет разума. Ведь многие думают, что у них есть разум, но если ты посмотришь на них внимательно, их речь оказывается скотством... Не будь мертвецом, чтобы не попрали они тебя. Будь человеком! Твоя сила в помышлении, и этим ты победишь их.
    Жизнь обязательно победит!

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • Здравствуйте, друзья!
    Заметил, что мы не останавливались подробно на небольшом, но чрезвычайно характерном, я бы сказал программном, как Символ, документе гностического христианства, если кратко - "Гимн Жемчужине"!
    "Так называемый "Гимн Жемчужине" найден в апокрифических Деяниях апостола Фомы, гностическом сочинении, сохраненном с ортодоксальными переработками, довольно незначительными: текст Гимна полностью от них свободен. "Гимн Жемчужине" – название, данное современными переводчиками: в самих Деяниях он озаглавлен как "Песня апостола Иуды Фомы в земле индийской". Учитывая дидактическую направленность и повествовательную форму поэмы слово "гимн", возможно, не представляется точно соответствующим. Из оставшегося фрагмента Деяний, сохранившегося в сирийской и греческой версиях, сирийская ближе всего к первоначальной (или непосредственно следует за оригиналом, который, без сомнения, сирийский)... Непосредственное очарование этой повести таково, что оно воздействует на читателя и помимо любых анализов значения. Таинственность ее идеи обладает своей собственной силой, и кажется, что она почти не нуждается в подробной интерпретации. Возможно, нигде еще гностический опыт не выражался трепетнее и проще. Еще эта повесть символична как в целом, так и в частностях, поэтому как общий символизм, так и составляющие его элементы должны быть объяснены."
    Текст и комментарии к нему приведены из работы "ГНОСТИЦИЗМ" (ГНОСТИЧЕСКАЯ РЕЛИГИЯ), великого ученого, исследователя - Ганса Йонаса (ум. 5 февраля 1993 г. в 89 лет, в Нью-Йорке), немецкого и американского философа-экзистенциалиста. Изучал философию, иудаику, историю религий во Фрайбурге, Берлине, Гейдельберге, защитил докторскую диссертацию о понятии гнозиса в Марбурге:
    http://psylib.org.ua/books/jonas01/txt05.htm
    Этот труд целиком я выложил, одной из первых, в самом начале топа и очень надеюсь, что вы знакомились с этой основополагающей работой! Приведу некоторые цитаты из его комментария:
    В ответ на: Если мы допустим, что дом Отца на Востоке – это небесный дом, и отложим вопрос о значении Жемчужины, мы станем объяснять символы Египта, змия и моря. Со змием в гностическом мире образов мы встречаемся здесь во второй раз; но, в отличие от его значения у офитических сект, где он представляет собой пневматический символ, здесь он, в виде опоясывающего землю дракона изначального хаоса, является правителем или злым началом этого мира...
    Море или воды – постоянный гностический символ мира материи или тьмы, в которую погружено божественное...
    Египет как символ материального мира обычен в гностицизме (и не только в нем). Библейская история израильского рабства и освобождения придает очарование духовной интерпретации излюбленного гностиками типа. Но библейская история – не только ассоциация, которая наделяет Египет его аллегорической ролью. С древних времен Египет считался родиной культа смерти и, следовательно, царством Смерти; эта и другие особенности египетской религии, такие, как боги со звериными головами и как значительная роль колдовства, вдохновили иудеев и позже персов на специфическое отвращение и заставили их видеть в "Египте" воплощение демонического начала. Гностики затем перенесли это определение на Египет как символ "этого мира", то есть мира материи, неведения и извращенной религии: "Все невежды [т.е. потерявшие гносис] – "египтяне", утверждает иератический афоризм, цитируемый Ипполитом...
    То, что странник надел одежды египтян, отсылает нас к широко распространенной символике "одеяния", с которой мы встречались прежде. Поставленная здесь цель – остаться инкогнито у египтян – связывает эту символику с темой, проходящей через гностицизм в многочисленных вариациях: Спаситель приходит в мир неузнанным его правителями, принимая различные обличья... В сущности, эта тема связывается с двумя различными идеями: первая – это уловка, которая помогла перехитрить Архонтов, вторая – есть жертвенная необходимость для Спасителя – "одеть себя в несчастье миров" для того, чтобы истощить силы мира, т.е. это – часть механизма спасения как такового. И если мы пристально посмотрим на наш текст, мы поймем, что у Царского Сына действительно не было выбора, кроме как надеть земные одежды, ведь свои собственные он оставил в верхнем царстве...
    О способе, которым вестник побеждает змия и похищает у него сокровище, в тексте рассказывается не много. Он просто утверждает, что змий заснул, то есть испытал то, что вестник испытал прежде. То, что здесь относится к очарованию, в других источниках объясняется тем фактом, что Свет – это как слишком большая порция яда для Тьмы, а Тьма – для Света...
    В Новом Завете, особенно у Св. Павла, это запредельное Начало человеческой души называется "духом" (пневмой), "духом в нас", "внутренним человеком", с эсхатологической точки зрения – "новым человеком". Замечательно, что Св. Павел, писавший на греческом и, разумеется, не пренебрегавший греческой терминологической традицией, никогда не использует в этой связи термин "психе" (душа), которым до того времени орфики и Платон обозначали пребывающее в на божественное начало. Напротив, он противопоставляет, как делали и после него писавшие по-гречески гностики, "душу" и "дух", "психического человека" и "пневматического человека". Очевидно, греческое значение слова психе, при всех его достоинствах, не способствовало выражению новой концепции начала, выходящего за пределы всех природных и космических ассоциаций, присущих этому греческому понятию. Термин пневма в греческом гностицизме служит эквивалентом выражения духовного "я", для которой в греческом, подобно другим восточным языкам, не нашлось собственного слова...
    Повторюсь, сам Текст Песни - он очень небольшой можно найти в указанной ссылке на работу. Или под катом:
    Показать скрытый текст
    Когда я был маленьким ребенком и обитал в царском доме моего Отца, и наслаждался изобилием и великолепием среди тех, кто взрастил меня, мои родители отослали меня с Востока, нашей родины, с напутствиями к путешествию. Из богатств нашей сокровищницы они дали мне груз: велик он был, но легок, так что я мог нести его один... Они сняли с меня одеяние славы, которое в своей любви они сделали для меня, и мою пурпурную мантию, что была выткана сообразно моей фигуре, и дали мне завет, и записали его в моем сердце, чтобы я не забыл его: "Когда ты спустишься в Египет и достанешь ту Жемчужину, которая лежит в середине моря, которое окружает волшебный змий, ты снова наденешь одежды славы и свою мантию, и со своим братом, следующим в нашей династии, будешь наследником нашего царства".

    Я покинул Восток и пошел вниз, сопровождаемый двумя царскими посланцами, так как дорога была опасна и тяжела, а я был слишком молод для такого путешествия; я прошел границы Майшан, места сбора купцов Востока, и пришел в землю вавилонскую, и вошел в стены Сарбуга. Я спустился в Египет, и мои спутники отделились от меня. Я пошел прямо к змею и тайно приступил к его двору, ибо, пока он дремал и спал, я смог бы взять у него Жемчужину. Поскольку я был один и сторонился людей, для моих соседей по двору я был чужеземцем. Еще увидел я там одного порядочного и хорошо воспитанного юношу своего народа, сына королей [букв. "помазанных сих"]. Он пришел и присоединился ко мне, и я сделал его своим доверенным другом, которому я сообщил о своей миссии. Я [он?] предостерег его [меня?] против египтян и знакомства с неверными. Еще я оделся в их одежды, чтобы они не подозревали меня как пришедшего извне, чтобы взять жемчужину, и не подняли змия против меня. Но после нескольких случаев они отметили, что я не их земляк, и они втерлись ко мне в доверие, и смешали мне [питье] со всей хитростью, и дали мне попробовать их мяса; и я забыл, что я царский сын, и служил их королю. Из-за тяжести их пищи я впал в глубокий сон.

    Все, что приключилось со мной, мои родители узнали, и они глубоко опечалились. И было провозглашено в нашем царстве, что все будут приходить в наши ворота. И цари и вельможи Парфы, и вся знать Востока придумали план, чтобы не оставлять меня в Египте. И они написали мне письмо, и каждый из них поставил в нем свое имя:

    "От твоего отца, Царя Царей, и от твоей матери, государыни Востока, и от твоего брата, следующего в нашей династии, тебя, нашего сына в Египте, приветствуем. Пробудись и восстань от своего сна, и вникни в слова нашего письма. Вспомни, что ты – царский сын: узри, кому ты служишь в рабстве. Помни о Жемчужине, для блага которой послали тебя в Египет. Вспомни свои одежды славы, воскреси в своей памяти свою величественную мантию, которую ты мог надеть и украсить себя ею, и твое имя будет записано в книге героев, и ты станешь со своим братом, нашим наместником, наследником в нашем королевстве".

    Подобным вестнику было письмо, которое Царь скрепил печатью своей десницей против злых детей вавилонских и мятежных демонов Сарбуга. Оно поднялось орлом, царем всех крылатых птиц, и летело, пока не опустилось позади меня и не стало все речью. От его голоса и звука я поднялся и пробудился от своего сна, взял его, поцеловал его, сломал печать и прочитал. Слова прочитанного письма отпечатались в моем сердце. Я вспомнил, что я сын царей, и что моя свободно рожденная душа желает возвращения к истокам. Я вспомнил Жемчужину, за которой меня послали в Египет, и начал околдовывать ужасного и необыкновенного змия. Я погрузил его в сон, назвав имя своего Отца, имя следующего в нашем роду, и имя моей матери, государыни Востока. Я завладел Жемчужиной и собрался отправиться домой к своему Отцу. Их мерзкие нечистые одежды я снял и оставил позади на земле их, направив свой путь так, чтобы прийти к свету нашего отечества, Востока.

    Письмо, которое пробудило меня, я нашел перед собой на своем пути; и как оно пробудило меня своим голосом, так оно вело меня своим светом, что сиял передо мной, и своим голосом оно удерживало мой страх, и своей любовью оно тянуло меня вперед. Я шел дальше... Мои одежды славы, которые я снял, и мою мантию, последовавшую за ними, послали мои родители... чтобы встретить меня своими сокровищами, которые были тотчас вручены мне. Их величие забыл я, оставив их ребенком в доме своего Отца. Когда я теперь взирал на свои одежды, казалось мне, что они внезапно стали зеркальным отображением меня самого: свою целостность я видел в них и эту целостность я увидел в себе, что мы двое были разделены, и снова стали одним в подобии наших форм... И образ Царя Царей отображался в них... Я увидел также трепещущие над ними волны гносиса. Я увидел, что они хотят заговорить, и постиг звуки их песен, которые они шептали на пути вниз: "Я – то, что действует ради того, для которого меня принесли в дом моего Отца, и я постиг, как вырос я благодаря его усилиям". И своими царственными движениями они вливались в меня, и через них принесшие мне торопили меня принять их; и моя страстная любовь побуждала меня бежать к ним и получить их. И я дотянулся до них и взял их, и украсил себя красотой их цвета. И я осознал королевскую мантию как знак моей целостности. Одевшись здесь, я поднялся к вратам приветствия и поклонения. Я склонил свою голову и преклонился перед величием своего Отца, который послал их мне, и когда я выполнил его повеления, он также сделал то, что он обещал... Он радостно приветствовал меня, и я был с ним в его царстве, и все его слуги торжественно хвалили его за то, что он пообещал мне прибытие ко двору Царя Царей, и за то, что, взяв свою Жемчужину, я пребуду вместе с ним.
    Скрыть текст
    О самой Жемчужине вы узнаете по ходу знакомства с текстом!
    "Жемчужина, даже упав в грязь, не перестает быть Жемчужиной!", говорили древние.
    Приятного вам прочтения!

    Пы.Сы. И да, подумайте над смыслом всеми цитируемой и непонимаемой фразы: "Из Египта воззвал я Сына Моего!"

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

  • В продолжении темы подчиненности мира Архонтам, Началам и Властям, "ангелам и архангелам" и их роли в судьбе Человека, хочу представить вам следующие соображения из вышеуказанной работы:
    В ответ на: Подчиненность души космическим силам обусловлена тем, что на самом деле она является порождением этих космических сил. Это их эманация; и положение этой страдающей психе или того, что с ней связано, является частью положения духа в космосе. Космос здесь представляет собой демоническую систему – "нет части космоса, свободной от демонов" (С.Н. IX. 3); и если душа служит представительством космоса во внутренней сущности человека, если через душу сам "мир" проявляется в человеке, то внутренняя сущность человека выступает естественной сценой демонической деятельности, а он сам подпадает под игру сил, которую не может контролировать.
    Эти силы могут рассматриваться как действующие извне, но они могут так действовать, потому что у них есть двойник в самом человеческом строении, готовый подвергнуться их влиянию. И они, имеющие могущественного главу, выступающие против божественного влияния, изолированные как космическая система, происходят из запредельной сферы и, развившиеся как внутренний дух, являются психе. Следовательно, естественное состояние человека – быть жертвой чуждых ему сил, которых еще так много для него, и требуется чудотворное пришествие гносиса извне, чтобы дать возможность заключенной в темнице пневме обрести себя.
    "Те, кто просвещен в своей духовной части лучом божественного света – и они есть, но их немного – от этих демонов воздерживаются... все другие ведутся и влекутся в своих душах и телах демонами, любящими и лелеющими свои деяния... Все это земное правление демонов осуществляется через органы наших тел, и это правление Гермес называет "гемарменом" (С.H. XV. 16)."
    Каждый человек, так объясняет текст, от рождения одержим своим демоном, которого может изгнать только мистическая сила или молитва после усмирения всех страстей. В этом опустошенном состоянии душа объединяется с духом как невеста с женихом. Душа, которая не достигает таким образом Христа, остается "демонической" и становится обиталищем "змей".
    В противоположность гордой и в чем-то поверхностной самонадеянности стоической психологии Я как полного хозяина в своем собственном доме, получающей полное знание того, что есть и что будет, ужасающий гностический взгляд смотрит на внутреннюю жизнь как на пропасть, из которой поднялись управлять нашим бытием темные силы, не управляемые нашей волей, так как сама эта воля является инструментом и исполнителем этих сил. "Что есть Бог? неизменное благо; что есть человек? неизменное зло" (Stob. Eel. I. 277. 17). Предавшаяся демоническому вихрю собственных страстей, безбожная душа кричит: "Я горю, я в огне... несчастную, меня пожирают злые, что обладают мной" (С.Н. X. 20), но: "духовная часть души свободна от покорения демонами и готовится постигнуть Бога в себе" (С.Н. XV. 15). В гностическом использовании образа благие и плохие мысли рассматриваются (соответственно) и как божественные, и как "демонические" концепции души. "Дух порождает все мысли, благие, когда они берут начало от Бога, и противоположные, когда они происходят от демонов, поскольку не существует во вселенной области, свободной от демонов... которые, входя в душу, могут посеять там семена своих деяний" (С.Н. IX. 3).
    Просвещение лучом божественного света, которое изменяет психическую природу человека, может быть предметом веры, но оно также может быть и опытом.В гностическом контексте этот преображающий опыт лицом к лицу и есть гносис в наиболее возвышенном и в то же время парадоксальном смысле термина, так как это познание непознаваемого. Мистическое gnosis theou (богопознание), прямо взирающее на божественную реальность, является самым ранним осуществлением этого принципа из всего появившегося позже. Это трансцендентное, ставшее имманентным; и хотя подготовленное человеческими действиями по изменению себя, вызванными надлежащей предрасположенностью, само это событие является актом божественной деятельности и милосердия.... Посвященный, аскетически подготовленный, является во всех отношениях скорее восприимчивым, чем деятельным. С распадом прежнего себя он выходит вовне, за свои пределы в другое бытие. Процесс доходит до кульминационного момента и заканчивается экстатическим опытом обóжения. Само понятие спасительной силы гносиса как такового, исключающее простую веру, предполагает обращение к некоторого рода внутреннему доказательству, которое благодаря своей возвышенной природе отбрасывает сомнение в трансформации и обладании высшей истиной.
    http://psylib.org.ua/books/jonas01/txt11.htm#c
    "О Ты, Кто вне всех вещей,
    Как могу я назвать Тебя?
    Как возносить хвалу Тебе,
    если никакая речь не выразит Тебя?
    Как умом объять Тебя,
    если никакому уму Тебя не постичь?
    Ты единственный невыразим,
    хотя произвел все, что открыто речи.
    Ты единственный непознаваем,
    хотя произвел все, что открыто мысли.
    Ты конец всех вещей, –
    и один, и все, и никто.
    Не один, не все; произнося эти слова,
    как могу я назвать Тебя?" (Начальные строки гимна Григория Богослова...)
    "В голосе этих утверждений для нас сквозь века звучит музыка послания другого Бога, недосягаемая для полемических нападок на повергнутого Творца. Ее таинственная привлекательность все еще жива, и она вполне может вновь поселиться в ищущем Бога сердце человека."

    «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях, и хранить себя неоскверненным от мира» (Иак.1:27)

Записей на странице:

Перейти в форум

Модераторы: